Пляж острых ощущений - стр. 8
Я остался в тоскливом одиночестве и полчаса просидел, наливаясь вишневым соком и наблюдая, как Элка ловко ввинчивается в компании, разбивает парочки, затирая им что-то такое, от чего пьяный люд начинал улыбаться и лез к ней целоваться.
Мне опять стало тошно. На этот раз совершенно точно от вишневого сока.
– Ну вот, вроде бы всех окучила, – подошла ко мне наконец Элка. – Все спрашивают, когда подъедет Сазон, а я вру, что ждем его с минуты на минуту, что он вот-вот появится, что... – У нее тренькнул мобильник, который болтался на шнурке на груди и окончательно портил имидж невесты. – Опять! – воскликнула Беда, и начала читать текст с дисплея: – «Секс задерживается, буду только завтра в обед, поздравляю с браком, Сазон». Черт! Вот уж не думала, что у нас такой сексуально озабоченный дед!
– Да позвони ты ему уже наконец!
– Звонила, он не берет трубку. Наверное снял слуховой аппарат, а виброзвонок его не берет, от него он просто начинает чесаться. Слушай, а что ты там говорил насчет «отсюда удрать»?
Я не успел ей ответить. В дверях зала возникла дама. Дама как дама, иначе не назовешь, учитывая длинное платье, шляпу с вуалью, полупрозрачные перчатки до локтя и осанку царицы. Открытые участки ее тела намекали на долгий и тернистый жизненный путь, но стройная фигура указывала на то, что есть способы победить время.
Царственным жестом откинув вуаль с лица, дама обвела взглядом присутствующих. Ее появления никто не заметил, и это совсем не понравилось даме. Она подняла руку и шаловливо, но требовательно потрепала китайские колокольчики, гроздью свисавшие над ее головой. Их мелодичный перезвон потонул в ресторанном шуме – многоголосом гуле и громкой музыке. Дама продолжала теребить колокольчики и на ее лице прочно поселилась досада.
Меня стала веселить эта пантомима.
– Генриетта Владимировна! – подскочила вдруг с места Элка. – Ну наконец-то! – Она ринулась к даме и как заправский лакей, подхватив ее под локоток, подвела к соседнему столику, отодвинула стул и даже, кажется, пыль с него успела смахнуть, прежде чем дама села.
Имя, которое выкрикнула Беда, показалось мне смутно знакомым.
Генриетта Владимировна. Где-то я о таком читал.
– Кто это? – спросил я у Элки, когда она подошла.
– Ты издеваешься? – пошла вдруг она в наступление. – Делаешь из меня идиотку?
– Вовсе нет, – растерялся я. – Я не знаю кто эта расфуфыренная тетка. Первый раз ее вижу.
– Первый?! – прищурилась Беда.
Я еще раз внимательно посмотрел на даму. Возле нее уже вился какой-то седовласый упырь в льняном пиджаке и прочими свидетельствами его состоятельности. Он наливал даме шампанское, целовал ручку и что-то шептал на ушко с самым заговорщицким видом. Дама снисходительно позволяла ему наливать, целовать и шептать.