Пляска фэйри. Сказки сумеречного мира - стр. 49
– Он… Солдат сказал, это должен быть обмен, сделка.
– Не обязательно. Скорее, определенная разновидность желания. Мать того малыша говорила всем и каждому, что не хотела его, жалеет, что родила, устала от него до смерти, а ей бы другой, нормальной жизни. Забавно, что когда мальчик пропал, полиция ни на мгновение ее не заподозрила. А потом мать нашла себе мужчину с полным карманом денег и быстренько выскочила за него.
Джек поскорее оперся о ближайшее дерево, чтобы мир вокруг перестал кружиться.
Так вот, значит, кто продал Люс – или, если на то пошло, завел себе желание, сумевшее сломать защитную магию камня богини Брид. Майкл. Сьюзи бы ни за что в жизни не пожелала, чтобы ее семья куда-то делась. Она-то была счастлива. Но Майкл придумал ей новый образ, новую личность – женщины, которая ненавидит своих детей и только того и хочет, чтобы ее прежняя жизнь вернулась. И вот эту-то Сьюзи он и бил… и всю дорогу рассказывал им, как они все его достали. Достаточно сильно достали, чтобы встать, и выйти за дверь, и никогда больше не вернуться. Этим желанием он зачеркнул свою судьбу неудачника – и им тоже немного перепало, с краю. А дальше их потащило в ближайшее место, где с них могли взять плату за новую Майклову удачу. Джек помнил, как они трое копались в проспектах риэлторской конторы. Сьюзи и Люс так и вцепились в Брайдстоун, как только его увидели.
– Пошли, – сказал Алан Зуб. – Надо отвести тебя домой. Ты нужен маме.
– То есть искать… надежды нет?
Алан спал с лица. Он и сам-то сейчас выглядел не особенно взрослым.
– Может, и есть… но лучше предоставить все полиции.
– Но вы же сказали…
– Я знаю. Но судя по архивным записям, никто из них так никогда и не вернулся. Даже тел не нашли.
– Если только они не пришли потом сами – много столетий спустя, как Солдат.
Из леса раздался голос. Джек и Алан так и подпрыгнули.
– Пробил час новой луны, – сказал Солдат. – На холм высочайший идемте. Молчанье храните.
Он показался из тени деревьев – ликом святой и светлый, будто вырезанный на надгробии рыцарь. Время и память изменили его речь, и сам он тоже изменился, представ перед ними могучим, почти неодолимым.
Взбираться на холм оказалось нелегко. Скальные выступы, буки и бузина то и дело заступали дорогу. Все склоны укрывала длинная перепутанная трава. Далеко позади золотое солнце тонуло в пейзаже, унося с собой свет.
– Узрите, – сказал Солдат. – Она взошла.
Над вершиной холма возник месяц, еще совсем бледный в лучах заката.
Останки форта под ним словно вырастали из самой скальной породы.
– Там сокрыт вход в их царство, – закончил Солдат.