Плоть и кровь - стр. 18
Конь все падал и падал. Ну не желал он стоять, и Билли раз за разом поднимал его и ставил на ноги. Если постараться посильнее, если не сдаваться, конь наконец останется стоять, уступив напору его воли. Билли сгибал и разгибал ноги коня, пока одна из них вдруг не переломилась в колене, издав окончательный, хрусткий звук. Билли, не веря в случившееся, держал отломанную ногу в одной руке, а искалеченного коня в другой. Нога была тоненькая, изящная, с шедшим поперек копыта неровным заусенцем.
Билли опустил ногу на ковер, осторожно, словно боялся сделать ей больно. И, держа в руке трехногого коня, подошел к отцовскому креслу и замер рядом с ним, нервно подрагивая. Так он и стоял, пока отец не заметил его.
– Ну? – спросил отец.
Говорить Билли не мог. Сквозь тонкую ткань просторных серых брюк отца проступали очертания его сложно устроенных шишковатых колен. Поверхность бедер, широких, как корпус корабля, отражала свет, а сами они покрывали неровными тенями зеленые глубины кресла. Билли находился в личном пространстве отца, дышал кислыми корпускулами его пота и табака.
– Так что? – спросил отец.
Билли пожал плечами, отец сердито нахмурился:
– Говори же.
– Мне нужен новый конь, – наконец выдавил Билли.
– Что?
– Этот конь сломался, – объяснил Билли и удивился, различив в своем голосе слезливую нотку. – У него нога отвалилась.
– А больше тебе ничего не нужно? – спросил отец.
– Он сломался, – повторил Билли.
Отец кивнул, он очень старался остаться спокойным и добрым.
– Твой конь все еще ничего себе, – сказал он. – Ну, помяли беднягу в бою. Но, главное, он здоров. Трех ног коню за глаза хватит.
– Нет, не хватит, – возразил Билли. Он понимал, что вот-вот заплачет, и понимал, что унизит себя, но ничего поделать не мог.
Отец шумно втянул в себя воздух.
– А если я тебе вместо коня футбольный мяч куплю? – спросил он. – Давай завтра сходим в “Айкз” и купим футбольный мяч, а? Как насчет этого?
Билли поколебался. Конечно, ему хотелось пойти утром с отцом в магазин, перепробовать все мячи, выбрать самый лучший. Но хотелось также получить и то, о чем он просил – маленького, мускулистого коня, исправного, способного стоять, как ему и положено.
– Я не хочу мяч, – ответил он, хоть это и было неправдой. Мяч Билли хотел. Он хотел всего.
Отец покачал головой.
– Ну тогда забудь об этом, – сказал он и повернулся к телевизору, на экране которого счастливая блондинка пела о чем-то, очень похожем на сыр, но намного лучшем.
Билли отдал бы все, лишь бы удержаться от слез, однако справиться с горем и возмущением было ему не под силу, и слезы взяли над ним верх, как, впрочем, и всегда. Плач был для него унижением. Он отвернулся от отца, не зная, куда теперь идти. Хорошо бы – в такое место, куда слезы за ним не увяжутся. Потом он вышел бы оттуда, сел бы рядом с отцом и стал смотреть телевизор, спокойно, не как сейчас, когда оба они недовольны и раздражены витающими вокруг звуками плача.