Плохиш для хорошей девочки - стр. 70
Ужин у Никифоровых из-за болезни Агаты и последующих тренировок тоже пришлось перенести. Данил привёл её к родителям только в начале июня, когда все экзамены были сданы, а оценки получены.
Лариса Сергеевна встретила их на пороге в ярком летнем платье из тонкого трикотажа. Глядя на цветочный принт и на её чуть завитые волосы, Агата думала о том, что если бы весна могла принимать человеческое обличье, то наверняка бы превратилась именно в мать Данила. Настолько у той был приятный голос и искренняя улыбка.
Квартира Никифоровых была такой же большой, как и у Наумовых. Правда, Агате она показалась светлее и просторнее. Скорее всего, такая иллюзия возникла из-за цветовой гаммы интерьера. Лариса Сергеевна, в отличие от Анны Георгиевны, в отделке квартиры использовала пастельные тона. Вся мебель у неё была белая, а яркие пятна создавались с помощью удачно подобранного декора: светильников, картин и статуэток.
Чай они пили за большим стеклянным столом на кухне. В центре стоял домашний брусничный пирог и заварные пирожные с кремом. Говорила Лариса Сергеевна мало, предпочитая по большей части слушать и кивать. Тем не менее, расспросами о семье Агату тоже сильно не донимали. Алексей Николаевич знал Анну Георгиевну больше десяти лет и, скорее всего, уже давно сложил мнение о девушке младшего сына.
В противовес почти больничной чистоте гостиной и кухни в комнате Данила царил полнейший хаос. Грязные вещи были свалены в кучу и лежали на полу возле окна. Мебели там, как и во всей квартире, стояло немного. Наспех заправленная кровать, стол с компьютером, вращающееся кресло и шкаф-купе с наполовину не задвигающейся дверцей. Стены украшали постеры. В глаза Агате сразу бросился Джонни Депп в образе Джека Воробья. Улыбающийся, харизматичный и с компасом в руках. Остальных не то актёров, не то музыкантов она не узнала.
– У нас минут десять, в лучшем случае пятнадцать, – проговорил Данил, прижимая её к одной из стен, – а потом папе обязательно что-нибудь от меня понадобится. У моих родителей чёткая инструкция не оставлять нас одних надолго.
Засмеяться Агата не успела. Поцелуи с губами, зубами и языком действительно закончились ровно через десять минут. У Алексея Николаевича что-то случилось с почтой на ноутбуке, и ему срочно понадобилось помощь сына в смене пароля. Правда, позвал он Данила дипломатично из гостиной.
– Мама в мою комнату не суётся. Это моя крепость, и обычно я сам её прибираю, если прибираю, – объяснял Данил Агате часом или двумя позже, когда они шли к автобусной остановке. Она молчала. За такой бардак и горы пыли на подоконнике её бы наверняка сначала убила Аля, а потом мать, хотя саму Анну Георгиевну стопроцентной чистюлей назвать можно было только из вежливочти. Иногда Агата вообще сомневалась в умениях матери вести дом: последние лет двенадцать при ней этим всегда занималась Аля. Впрочем, приклеить на мать ярлык полной неумёхи рука у неё тоже не поднималась. Кто-то же варил супы и натирал полы в комнатах до того, как появилась Аля.