Плохие девочки будут наказаны - стр. 21
- Почему??? - Опять крикнула я, и почему этот вопрос интересовал меня больше всего?
Минута, вторая, он молчит, а потом слегка приподнял голову и посмотрел мне в глаза.
- Потому что я так решил, — нет, так дела не будет, точно не будет!
Я тянусь к его шее, притягиваю к себе, он немного сопротивляется. Почему трахать меня для него норма, а вот поцеловать он не может?
Я приподнимаюсь и тянусь к его губам, он останавливается, престает двигаться во мне. Я прикасаюсь губами, и он не отвечает, просто сжал губы и ждет, что будет дальше. Я провожу языком по губам, а потом цепляю зубами нижнюю и начинаю тянуть. Он издает рык и раскрывает губы, и я жадно в них впиваюсь, проникаю языком в его рот. Мой язык тут же прикусывают, и я визжу. Он делает это — грубо, властно, показывает, что только он будет руководить парадом. Только он главный в этой спальне, в этой постели, и только его правила. А потом его язык врывается в мой рот, и я теряю связь с этим миром...
Второй оргазм накрывает меня с головой. Я вцепилась в его плечи, самое главное для меня было не потерять эту связь, не выпустить его. Он держал меня в руках, пока моё тело билось в конвульсиях, а потом он меня отпустил... Его губы отпрянули от моих, и он посмотрел на меня с ужасом, как будто секунду назад под ним была совершенно другая женщина... Что его так испугало? Я хотела много чего спросить, но этого Маркуса я видела впервые, это было страшно... Он смотрел на меня, как будто впервые увидел и не понимал, что происходит.
Пара резких движений, и я почувствовала, как по животу полилось что-то теплое... Маркус быстро поднялся и вылетел из комнаты.
Я повернулась на бок и прижалась к скомканному одеяло, что это было? Мне показалось, что мы были так близки, но он разорвал эту связь быстро и жестко. Он не ответил толком ни на что... Я все также не понимаю, что происходит и кто этот человек... Но самое страшное было то, что я начинала к нему что-то чувствовать и это не было хорошим знаком...
17. 16
Знаете ли вы, что такое сто шестьдесят восемь часов? Нет? А я вам скажу! Это, мать его, неделя! Целая НЕДЕЛЯ, семь дней в чужом доме. В доме, из которого уехал сам хозяин и не сказал ни слова... Он пропал, испарился, исчез, сбежал, поджав хвост? Ха! Хотелось бы мне так думать, но мне кажется у него были более важные дела, чем отвечать на вопросы глупой девчонки...
Моя психика меня подводит... Я бросаюсь на людей, на тех непонятных людей, что ходят по этому дому и ни один со мной не разговаривает. Хотя нет, они все говорят, только на немецком... Я уже и пыталась самыми плохими словами их оскорблять, и на реакцию смотреть, потому что в свете последних событий я не могла доверять никому. Я уже поверила одному не знающему русский язык, а в конечном итоге меня прекрасно понимали. Короче, результата ноль!