Плохая Мари - стр. 23
– Ты напоминаешь мне мою сестру, – сказал Бенуа.
– Натали?
– Да.
– Натали, которая покончила с собой. Я похожа на нее?
– Да. Oui.[7] Похожа. Я написал эту книгу для нее.
Это Мари понравилось. Очень.
– Твоя сестра, – повторила она. В этом было что-то двусмысленное, возможно, кровосмесительное. Он потерял свою сестру, но вместо нее обрел Мари. В конце концов, Бенуа должен осознать, что их жизни неразрывно связаны. Эллен была необходима ему на определенной ступени жизни, как самой Мари необходима была тюрьма – своего рода свобода, возможность отдохнуть и залечить свои раны. Может быть, он будет даже немного скучать по Эллен, но жена – это не то, что нужно ему на самом деле.
Мари снова поцеловала его, нежно и медленно.
Кейтлин носилась вокруг них; Мари слышала топот ее ножек.
– Я морской лев! – вопила Кейтлин, размахивая руками. Она привыкла к тому, что Бенуа и Мари все время целуются.
Сестра. Мари напоминала Бенуа Донелю его давно умершую сестру. Мари была Вирджини. Любовь всей его жизни.
Бенуа укладывал вещи Кейтлин. Ее любимые игрушки. Ее любимую одежду, ее любимые книжки, любимые DVD. У Кейтлин было множество любимых вещей. И у Бенуа тоже были книги. Диски. Одежда. Он набил вещами четыре одинаковых чемодана и взял прогулочную коляску Кейтлин. Мари собрала в сумку то, что могло понадобиться им в самолете.
– Красивые чемоданы, – заметила она, кивнув на багаж Бенуа.
– Свадебный подарок, – ответил он.
Вещи Мари уместились в тот же самый рюкзак, с которым она прибыла в дом Эллен, несмотря на то, что к ним прибавилось красное кимоно Эллен и еще кое-что по мелочи: серьги, серебряные браслеты, лавандовая пена для ванны.
То, что они собирались сделать, не считалось незаконным. Кейтлин была дочерью Бенуа. У них у всех были паспорта. Мари и сама не знала, чья это была идея, сбежать, – ее или Бенуа. Или, может быть, ее идея, которую она каким-то образом сумела внушить Бенуа.
– Париж, – сказал Бенуа.
Его глаза горели безумным, почти фанатичным огнем.
– Другого такого города нет. Ничто с ним не сравнится. Натали всегда говорила мне, что больше я нигде не выживу. Мы едем в Париж.
Он заглянул в бумажник:
– Но у меня нет билетов. Я имею в виду билеты на самолет. У меня их нет.
Билеты он заказал по телефону.
– Это электронные билеты, – сказала Мари. – Мы получим их у стойки регистрации.
Ее вдруг пронзило ощущение, что все это у нее в жизни уже было. Спешный отъезд, непонятная радость от того, что приходится все бросать. Только в этот раз было немного сложнее: нужно было взять с собой детскую чашку с крышкой и носиком, подгузники, особый, экологически чистый сыр… Ребенка. Коляску. Может быть, это означало, что Мари повзрослела.