Плоды манцинеллы - стр. 39
Женщина стойко смотрела в камеру, а ее глаза пылали гневом.
– Мы совершили много ошибок, и главная из них – «Ноджу». Пришло время воздаяния.
Она исчезла, а на ее месте возник символ – раскрытая ладонь и сжатый кулак. Экран погас, на какое-то мгновение оголив пустую стену, а затем вновь вспыхнули сводки последних новостей. Майер продолжал заворожено смотреть туда, где еще секунду назад находился знакомый образ.
– Она сильно изменилась. Я помню ее другой.
– Оно и понятно, в вашей памяти она намного моложе.
– Что с ней стало? – Себастьян перевел взгляд на Саммерса. – Мы создали сканер вместе, почему она так сказала?
– Почему назвала его главной ошибкой? – Майер медленно кивнул. – Не знаю. Может, совесть, или еще что.
Марта Бремер до сих пор была Матерью «Родства». Энди видел ее частенько, на новостных каналах, но как-то и не задавался вопросом, что, как и почему. Фактически, сама тема становления эпохи «Ноджу» его никогда не интересовала, как и не интересовали подробности жизни Майера, внешность Изобретателя и прочие ключевые вещи, способные в корне изменить предстоящую судьбу.
– Они не выдвигали никаких требований. Взрывы, послание Марты, еще взрывы.
– Еще? И никто не мог их остановить? Предотвратить? Ликвидировать угрозу?
– Могли бы, если бы не… Сама природа угрозы. Это сейчас мы разделены, и наши отношения регламентированы. Тогда же реалии ужасали.
Главный вопрос того времени звучал просто: «Кто состоит в «Родстве»? Но ответа не было. Символ с раскрытой ладонью и сжатым кулаком начал появляться повсеместно: на стенах жилых домов и тротуарных плитках, на мусорных баках и вагонах метро, на рекламных плакатах и поверх дорожных знаков.
– Наши отношения? Чьи наши? – не унимался Себастьян.
– То, что осталось от прежнего мира, разделилось на два сектора, – Алан кивнул в сторону экрана-стены. – Родство и мы, Государство. Была война, доктор. Если, конечно, это можно так назвать.
Второй мощный удар пришелся на крупные научные города. Такие, как Цюрих.
– Тогда вы и пропали. Университет превратился в руины за несколько минут. Каждый корпус, каждый соединяющий коридор стал грудой щебня. Мы думали, что вас погребло под завалами, но тела не нашли. Да и, признаться, были дела поважнее.
Хаос поглотил цивилизованный мир. Взрывы, выстрелы, ор и ругань оглашали некогда чистые, спокойные места. Война шла не на чьих-то границах, не за чьи-то ресурсы, не во имя какого-то Бога.
– А как же армия? Армии? – Майер отрешенно смотрел перед собой, пытаясь переварить услышанное.
– Армии были. Даже больше, к тому времени вооруженные силы каждой страны практически полностью состояли из тех, кого одобрил сканер… Но ведь у каждого есть что-то святое, верно? Семья, близкие, дети. Как оказалось, многие из уже просканированных боялись и ненавидели «Ноджу» не меньше, чем темные изгои.