Пленники солнца - стр. 49
– А где место, Макс? Что ты, сукин сын, снова сделал такого, чего она не смогла больше терпеть?
– Если у тебя есть вопросы ко мне, то давай выйдем и поговорим с глазу на глаз.
При других обстоятельство происходящее вызвало бы у меня усмешку. Но сейчас вместо того, чтобы сосредоточиться на поисках Маи, он вёл себя как последнее ссыкло, наезжая на меня перед её родителями, пытаясь выставить ничтожеством, виновном в её пропаже и обелить себя в их глазах. Ему было известно, я любил этих людей ничуть не меньше своих собственных родителей, но его бесило, что и тётя Лена, и дядя Паша относились ко мне гораздо теплее, чем к нему, их потенциальному зятю.
– У меня к тебе есть вопросы, и я не буду этого скрывать. Например, почему ты не хочешь отвечать прямо перед всеми? Тебе есть что скрывать от родителей Маи?
После этих слов, почувствовал, как кроме его озлобленного взгляда меня прожигает ещё две пары глаз. Если до того, как Стас открыл свою пасть, они не могли и подумать о том, будто я могу быть одной из причин исчезновения их дочери, как старался не думать об этом и я, то после его красноречивого выступления этот вопрос повис в воздухе, словно штормовой ветер, вмиг нагнавший грозовых туч, закрывающих собой всё небо до последнего клочка голубого, создавая сумерки средь бела дня и оставляя ощущение неминуемого приближения грозы.
Так и Стас, начавший указывать всем в этой крохотной комнатке на мутные круги наших с Пчёлкой отношений. Я словно чувствовал себя на банкете, когда со стола убрали салфетки и обнаружили грязные круги на стеклянной столешнице. Игнорировать их до самого конца вечера не получится. Стоит один раз посмотреть на эту грязь – и желание поцарапать её ногтем будет грызть до самого окончания мероприятия, ровно до тех пор, пока не пойдёшь на поводу у своей тяги и не увидишь следы нерадивости официантов на пальце. Подобная грязь заставляет ёрзать от дискомфорта до тех пор, пока полностью от неё не избавишься. И вот он пришёл момент, когда желание сковырнуть пятно со стекла так велико, что способно довести собравшихся до истерики.
– Мне нечего скрывать, – посмотрел на тётю Лену и дядю Пашу, обращаясь к ним. – Ни от кого, – снова встретился взглядом с бывшим Маи.
Внезапно желание врезать гинекологу исчезло, оставив после себя какую-то лёгкость и даже благодарность за то, что всё наконец-то вскроется и больше не останется никаких тайн.
– Что происходит, Максим? – услышал усталый голос мамы Пчёлки.
– Мая призналась мне в любви, – проговорил, наблюдая, как по лицу Стаса пробежала тень боли. – Я ответил ей взаимностью. Мы провели ночь вместе.