Пленники хрустального мира - стр. 4
Наслаждаясь прохладой ночного парка, окутанного легким туманом и душистым ароматом запорошенных инеем цветов, я размеренным шагом брел по тоненьким дорожкам, проходя меж играющих в прятки призрачных детей, совершенно не обращающих на меня никакого внимания. Их тоненькие, едва различимые голоса сливались с порывами легкого ночного ветра, вмиг исчезая в серебристом тумане, хватающем меня за руки. Я часто вижу их здесь, проходя мимо в одно и то же время каждую ночь, которая беспристрастно зовет меня прогуляться по своим просторам, сокрытым дневным светом, который показывает лишь то, что хочет он сам. Еще никто из них, из этих потерянных навеки душ, не обращал на меня внимания, живя своей привычной жизнью, из которой уже давно нет выхода. Мне жаль их, мне всегда было их безумно жаль. После смерти они не обрели желаемую свободу, а остались навеки прикованными ржавыми цепями к Сан-Лореилу.
В какой-то момент я остановился, замер на месте, услышав впереди чей-то тихий плач. Он был таким пронизывающим, что сердце мое впервые в жизни сжалось, замерев вместе со мной. Боясь сделать хоть одно резкое движение, я стоял на месте, чтобы не спугнуть таинственный звук. Почему-то мне показалось, что все вокруг приостановило свой ход: туман застыл на одном месте, ветер больше не касался моих ладоней, оставив в покое мои взлохмаченные волосы, да и ночные жители городка просто-напросто растворились, оставив ночную мглу в полном одиночестве. Я не мог понять, что вмиг изменило все пространство вокруг меня, заставив вот так легко остановиться на полпути. Тайна ли моей души или очередная причуда Лореила? Не знаю, что и думать, но я очень хочу узнать, кому принадлежит этот жалобный плач, меняющий всю окружающую реальность вокруг меня.
Когда тело мое снова стало подвластно мне, я сделал пару осторожных шагов в сторону раскидистой старой ивы, со стороны которой разносилась скрытая мольба об утешении. Я не хотел напугать еще одну несчастную душу, загнанную в клетку собственного отчаяния, поэтому я тихо подкрался сзади, пробравшись сквозь тяжелые висячие ветви ивы.
Плач приближался ко мне все ближе и ближе, заставляя сердце мое биться в два раза быстрее. Какая-то неведомая сила овладела мной в эту минуту, ослепив не то божественным сиянием, не то дьявольским светом.
На изогнутой деревянной скамейке сидела девушка, тоскливо сокрыв свое лицо руками. Она тихо вздыхала, роняя горячие слезы на холодную парковую дорожку, которая тут же спешила поглотить тепло прекрасной особы. Ее белоснежные короткие волосы, касающиеся хрупких плеч, переливались на лунном свете необычным голубоватым оттенком, придавая незнакомке особенно таинственный образ. Насквозь промокшее легкое лазурное платье, прилипшее к ее тонкому телу, нисколько не скрывало ледяную дрожь, подаренную холодным дождем. Мне не хотелось прерывать ее плач, ее вечную муку от несносного ночного холода Сан-Лореила, ломающего кости, но не потому, что я не хотел помочь ей, а лишь потому, что в эту минуту она была самым прекрасным существом, которое мне однажды удалось повстречать в стенах проклятого городка.