Пленник темной феи. Муж темной феи - стр. 7
Улыбка. Да, улыбка — мощное оружие соблазнения. В Лесонвилле у местных барышень ноги подкашивались, когда принц Халлагор проходил мимо, а уж если он еще и улыбался...
Готовясь атаковать фею в самое сердце, Дорн подвигал губами, разминая мышцы, затем обернулся, поймал взгляд будущей добычи и…
— У тебя что-то с лицом, — Эйлис иронично изогнула бровь.
— Это я улыбаюсь, — растерялся принц.
— Да? А я подумала, что у тебя спазм.
— Нет, это улыбка.
— Бедняга, — с сочувствием покачала головой несостоявшаяся жертва его обаяния.
Вот же… Эта фея совершенно невыносима! Она какая-то неправильная. Неправильная женщина и неправильная фея.
Все в королевстве без ума от младшего принца Лесонвилля, а эта…
Впрочем, от нервов улыбка у Дорна и впрямь вышла кривоватая.
Надо попробовать другую тактику.
Комплименты. Точно! Женщины любят ушами, а ему несложно сказать парочку добрых слов. Он вообще не обделен даром красноречия.
Итак, вторая попытка.
Дорн замедлил шаг, пока не поравнялся с Эйлис. Теперь они шли по узкой лесной тропинке рядом, плечом к плечу. Руками принц по-прежнему прикрывал пах, ведь одежду ему так и не вернули.
— Ты хотел мне что-то сказать? — фея поглядывала на него искоса из-под тени ресниц, и на губах у нее играла привычная хитровато-таинственная улыбка.
— Да, — прочистил горло Дорн. — Хотел сказать. — Он помялся, придумывая изысканный комплимент, который растопил бы сердце даже самой кровожадной злодейки. — Говорят, темные феи очень страшные, а ты не очень.
Эйлис остановилась, вскинув брови:
— Не очень страшная?
Кажется, он ляпнул что-то не то.
— Да, то есть нет, — принц попытался исправить положение. —Очень нестрашная. В смысле совсем не страшная.
Под хмурым взглядом колдуньи он терялся все больше и больше.
Проклятье! Что эта девица делает с его мозгами? Почему перед ней он всегда чувствует себя дураком? Смотрит на нее — и в голове полнейшая пустота, сердце бешено колотится, язык прилипает к небу и ни одна мысль не приходит на ум.
— Я страшная, — возразила фея, насупившись. — Очень-очень страшная.
— Да нет. Кто тебе такое сказал? Ты…
— Страшная! — топнула ногой Эйлис. — Жуткая страшная темная фея.
Почему она с ним спорит? Это женское кокетство? Он должен активно возражать?
— Совсем не страшная.
— Страшная!
— Нет!
— Да!
Что-то он окончательно запутался. Пытаясь разрядить обстановку, принц снова улыбнулся, но от волнения свело мышцы лица, и, вместо улыбки, его перекосило.
А Эйлис хмурилась, смотрела на него, скрестив руки на груди. Он четко осознавал, что не располагает ее к себе, а отталкивает. С каждой секундой, каждым своим словом.