Пленник темной феи. Муж темной феи - стр. 10

Болото. Впереди начиналась топь — полоса цветущей зеленой жижи, из которой торчали коряги и островки высокой травы. Еще один шаг — и принц замочил бы ноги.

В этой части леса деревья росли не так густо, и сквозь кружево веток над водой пробивался рассеянный лунный свет. От болота исходил отчетливый запах гнили. Дорн невольно поморщился.

Ночевать? Здесь?

Обернувшись, он увидел, что Эйлис с помощью магии и подручных средств уже соорудила им небольшой шалаш под дубом.

Нет, она серьезно? А более приятного места для привала было не найти?

— Не криви нос, неженка, — хмыкнула фея. — О твоей же безопасности забочусь. Посмотрю я, как ты станешь пробираться через болото в темноте. Там есть тайная тропа, но она узкая, извилистая, и ночью с нее легко сойти. Утром как ни крути светлее. Хотя бы будешь видеть, куда ставить ноги.

Договорив, Эйлис поманила его за собой в крохотный самодельный домик, где двое могли спать, только плотно прижавшись друг к другу.

Щеки мучительно вспыхнули.

«На мне нет одежды», — подумал Дорн. Следом он вспомнил недавний поцелуй, во время которого у него сердце из груди едва не выскочило.

Затем в голову пришла более циничная и приземленная мысль: когда фея уснет, он сможет забрать из ее сумочки золотую монету.

* * *

В шалаше он постарался отодвинуться от феи как можно дальше, но под крышей из сухих веток было очень тесно. Как бы Дорн не изворачивался, все равно они с Эйлис лежали почти в обнимку. Он — абсолютно голый. Она — в одежде. Какая вселенская несправедливость!

— Не возражаешь, если я использую твою руку в качестве подушки? — вдруг шепнула в тишине его безумная спутница.

— Что? — растерялся Дорн. — Возражаю.

Поздно. Эйлис уже устроилась у принца под боком и опустила голову ему на обнаженную грудь.

— Рада, что ты не против. А знаешь, удобно. Еще бы твое сердце так громко не билось мне в ухо.

Сердце и правда колотилось как бешеное, но больше всего смущенного принца занимала мысль: «Она не чувствует?»

Чтобы не чувствовала наверняка, он на всякий случай подался бедрами назад.

Так они и лежали в темноте и безмолвии, пока за пределами их самодельной хижины пели цикады и квакали лягушки. Наконец Дорну показалось, что Эйлис уснула. Ее дыхание стало глубоким и ровным, а еще она не шевелилась уже несколько минут.

— Ты… спишь? — шепнул принц тихо и попытался во мраке нащупать маленькую сумочку у нее на поясе. Пальцы наткнулись на гладкую ткань платья.

Кажется, это бедро. Значит, надо поискать чуть выше.

Ой, не так высоко.

Щеки вспыхнули, и тут же у подбородка раздался хриплый ото сна голос: