Пленник богини любви - стр. 38
Почему-то особенно тревожили эти серебряные глаза, взявшиеся невесть откуда. Из-за этих-то выдуманных глаз он повел себя нынче как сугубый болван, отвергнув – как же это ему сразу не пришло в голову?! – щедрый подарок, который, конечно же, послал своему гостю магараджа. Любезный хозяин, следовавший обычаям самого утонченного восточного гостеприимства, даже и вообразить не мог, что русский наглец окажется таким слабаком с одной из красивейших женщин, которых ему только приходилось видеть в жизни!
Мысль о том, что его сочтут слабаком, была ужасна. А потому Василий успокоился только тогда, когда на веранде, нависшей над пропастью, на той самой веранде, на которую выходить было запрещено, пробе́гал не менее четверти часа, вдыхая опьяняющий аромат тубероз, меряясь взором со звездами, готовый в любую минуту наступить на клубок змей, встретиться с тигром и леопардом одновременно, а также поймать в воздухе пучок вражеских стрел, прилетевших из темной глубины далеких джунглей.
Стражники его, конечно, видели. В случае чего они смогут подтвердить, что этот русский не слабак!
Огонь с небес
Разбудили Василия ни свет ни заря, завтрак подали в его же покои и мягко намекнули, что следует поспешить. Ах да, обещанное развлечение!
Магараджа объявил, что нынче – праздник жертвоприношения в честь Кали, богини смерти, которую необходимо постоянно умилосердствовать, чтобы она не ополчалась на род людской, и по этому случаю гостям предстоит увидеть два великолепных действа. Через три часа после полуночи, в ту пору, когда жертвенный нож Кали особенно обильно орошается кровью, произойдет огненное представление, по-европейски называемое фейерверк, причем магараджа обещал послать слуг к гостям, чтобы те ни в коем случае не проспали и не упустили ничего из великолепного зрелища.
Но это – ночью. А сейчас белые сагибы увидят… увидят не что-нибудь, а казнь слоном!
Какое-то время и Василий, и Реджинальд тупо смотрели на хозяина, затем переглянулись. Не сказать, что их так уж пугало зрелище смерти: все-таки оба прошли кровопролитнейшую войну, видели и казни – расстрелы вражеских лазутчиков, захваченных дезертиров например… Но у обоих как-то не укладывалось в голове, что организованное убийство может быть экзотическим зрелищем! Оба мечтали об охоте на тигров – по всем туземным обычаям, со слонов, на которых сидят стрелки, а перед ними цепью идут загонщики, криками вспугивают тигра, перегоняют его с места на место и в конце концов доводят до такой безумной лютой ярости, что он забывает о страхе, об инстинкте самосохранения и бросается на людей.