Пленница. Попаданка для Ледяного дракона - стр. 33
Я чуть не расплакалась от радости. Надо же, спасла живое существо!
Выходит, я и Йорану способна помочь? Но почему тогда леди Роско игнорирует это?
Хотя, да ну их. Я бы помогла дракону Йорана, но его самого видеть не хотела.
Проглотив кашу на воде, я взяла с камина розу и залезла в постель. Согрелась не сразу, так как на мне в последние дни стали экономить дрова. Может быть, слуги приворовывали, заметив отношение ко мне хозяйки.
Сама не заметила как провалилась в сон, а проснулась от того, что снова почувствовала зверя Йорана. Он был в бешенстве и метался. Но потом все прервалось и я, сжав нетающую розу, опять заснула.
А во сне увидела, как прокляли его дракона.
13. Глава 12
Йоран оторвался от своего отряда. Они как раз ждали подмогу на подступах к Орлему. Борьба с Искажением выдалась трудной, им приходилось воевать с темными силами, с их грязной магией.
Он был ранен и волочил ногу. Тем не менее как околдованный тащился за ярко-рыжей девицей, бежавшей впереди. Его заманивали глубоко в лес – он хорошо понимал это.
«Она телепат, она внушила тебе идти за ней», – волновался зверь, но Йоран ничего не мог с собой поделать, колдунья была слишком сильна. Все кружилось перед глазами и его слегка тошнило.
Девица ему совсем не нравилась. Он всегда любил милых шатенок. Именно такие доставались всем Роско в истинные. Только его настоящая мать была блондинкой – но Йоран никогда ее не видел. Она умерла при родах. И даже старший брат, Ульрих, не сохранил в памяти ее образ.
Мачеха – новая леди Роско – растила их. Рассказывала сказки и пела песни своей родины. Она была веселой, пока не случилась трагедия. Ее сын, их младший брат, не вернулся с охоты. Никто не знал, что произошло на самом деле, но после гибели Эгиля сдал отец. Вскоре его не стало, а мачеха замкнулась в себе.
Йоран плелся за рыжеволосой и скрипел зубами. Но рана в бедре была нанесена заговоренным оружием, он не мог остановить кровь и слабел.
Потом вековые ели закружились перед глазами и он свалился в снег.
Сверху нависло насмехающееся лицо девицы. Она, распахнув на его груди военную куртку и рубашку, ножом вырезала причудливую руну. И тут же наполнила ее черной, грязной магией.
Йоран стиснул зубы от боли, но не закричал, с ненавистью уставившись в глаза рыжей.
– Я запечатываю в тебе темноту Дар Фарров, ледяной. Я ставлю на тебя темную руну проклятия. Чтобы впредь вы, жалкие, не смели идти против великого учителя, – услышал он хрустальный голос и отключился.
Я увидела эту страшную сцену так ясно... А затем во сне ко мне снова пришел красивый ледяной зверь. Мы сидели на снегу и я гладила грустную морду. Зверь злился и волновался. Видимо, он дотягивался до меня через розу, но самого Йорана я не ощущала. Между нами словно стена стояла.