Пленница олигарха - стр. 35

На следующий день я похоронила свою мать. Никого не было на кладбище, кроме меня и могильщика, который закапывал могилу после моего знака. Я вспомнила день, когда мать неожиданно вернулась домой с работы, якобы очень сильно устала и неважно себя чувствовала. Я знала такие признаки: она просто хотела выпить и нашла повод, чтобы сделать это, пораньше прибежав домой. А ее тогдашний сожитель, дядя Боря, пользуясь ее отсутствием, усадил меня, десятилетнюю, на колени и укачивал, как младенца, поглаживая по голой ноге.

Как в тот день орала мать, выдернувшая меня из рук своего любовника! И орала она не на него, на этого старого извращенца, который, наверняка, пытался получить сексуальное удовлетворение с помощью меня, а орала на меня, обзывая «мелкой стервой» и «шлюхой».

Я, десятилетняя девочка, понятия не имевшая о том, что означают эти слова, чувствовала свою вину, но не понимала, за что. Мать схватила меня за волосы и таскала по всей квартире, швыряя из стороны в сторону, как будто я кукла, а не человек, я рыдала, прося прощения, но я не знала, в чем провинилась перед ней.

Для меня это был самый ужасный день, после которого еще неделю болела голова, а мать не произнесла ни слова извинений. В этом была вся она, женщина, давшая мне жизнь.

Я вдруг осознала, что не испытываю к матери никаких чувств, и, если поначалу мне было дико разлучиться с ней и начать жить иначе, то теперь мне казалось, что я упустила кучу времени, проводя его с ней на одной территории и наблюдая за ее деградацией, которая привела к тому, что ее просто прибил пьяный сожитель.

Не такой жизни я хотела себе поэтому, положив букет свежих роз на свежую могилу, я быстрым шагом удалилась с кладбища, не оглядываясь назад.

После возвращения от нотариуса я застала Эдуарда в саду, читающего книгу. Он посмотрел на меня и слегка улыбнулся:

– Ты как? Держишься?

Я кивнула, едва сдерживая собственные эмоции. Как мне хотелось броситься ему на шею, поцеловать его, а потом раздеть и заняться с ним сексом. Но я лишь скромно стояла возле него, пожирая его глазами, не смея даже коснуться его руки, державшей книгу. Конечно, я могла пустить слезу и упасть в объятия Эдуарда, но я так не умела делать, да и вряд ли бы это получилось у меня естественно.

– У меня все хорошо. Я подумала насчет школы и решила, что хочу перевестись в школу рядом с твоим домом. Я не вернусь домой, и квартиру я хочу продать.

– Я тебя услышал, передам все юристам, они займутся продажей. А сейчас иди к себе, я тебя прошу поменьше мелькать перед моими глазами.