Пленница Лютого - стр. 29

Моя.

– Два. Выйди ко мне, Кристина. И убеди, что я должен тебя простить. Если ты хорошо поработаешь, то я даже закрою глаза на твоё предательство.

Сорванное дыхание.

Покрасневшая от ударов кожа.

Представляю это, картинки под закрытыми веками вспыхивают. Как Кристина вскидывается, всхлипывает, трется о стояк. Хрупкая. Нежная.

Выбеанной будет, молчаливой. Тихой, послушной. Примет, вспомнит, как всё должно быть.

Псих, конченный, но лечения нет. Только доза лекарства, которая спрятана в девчонке. Транквилизатор, чтобы ненадолго попустило. До нового приступа.

Неправильно с ней поступаю, но это неважно. Не поможет ей, не спасет. Я буду в аду гореть, но в нем я половину жизни провел. Сейчас для себя личный рай организую. Вкушу то, что можно.

А после – плевать.

Кристине не повезло. На неё я глаз положил, никто другой. Был бы шанс, в ментовку сдала бы. Избавилась от сталкера. Но её выбрал я. И нет в мире той блядской силы, которая бы в стороне удержала.

Только смерть.

Но подыхать я не собираюсь.

Прислушиваюсь, каждый шорох ловлю. Дыхание хриплое рядом раздается. Всхлип, а после тишина. Рядом, моя девчока. Играется, только победителем буду я.

– Три.

Рывок в сторону, прижать её к двери. Впечатать, своим телом накрыть. Вдохнуть её запах, сжать пальцами шею. Почувствовать, как её пульс зашибает.

Пусть боится.

Быстрее дойдет.

– Попалась, златовласка.

– Не трогай меня! Не смей!

Её возмущенный вскрик вызывает усмешку. Кричи, моя девочка, ещё громче. Дай пищи моим демонам. Дай повод заткнуть, на другие крики пробить.

– Лютый, отпусти меня.

– Никогда. Ты принадлежишь мне, Кристина. И будешь делать то, что я скажу. Твоя свобода закончилась, пора вспоминать, как это – быть моей.

Я дурею.

Демоны срываются с цепи.

Касаюсь теплого тела, веду по коже. Она вся покрыта мурашками, каждый сантиметр. Дрожит, задыхается. А я упиваюсь этим, наслаждаюсь. Слишком долго был далеко, слишком много времени пришло.

Чертов наркоман, психопат. Крышу от неё сорвало.

Ещё когда держался, когда лишь издалека наблюдал – было терпимо. Под кожей царапало, но не убивало. Шаткие принципы могли удержать. Мне хватало видеть её, слышать голос. Знать, что девчонка в порядке, ни в какие проблемы не влипла. Шалит, но под моим контролем.

Никто её не касается.

Никто не причинит боли. Кроме меня.

Но потом… Потом Кристина всё сорвала, дала разрешение. Сама, блядь, влезла. Сначала пыталась девственность продать, хотела так меня отвадить. Не учла, златовласка, что у меня денег хватит. Выкупить её, раз за разом, остальных оттолкнуть.

И даже тогда мог удержаться. Не приезжать в загородный клуб часто, не смотреть, как она красуется в платье. Как взмахивает ресницами, натягивает маску на лицо. Получалось не вести себя как долбанный маньяк.