Пленница его желаний - стр. 26

Бойкий ангелочек прибежал спасать отца… или меня? Последнее предположение тешило моё самолюбие.

— Да, целы. А что должно было случиться? – впервые улыбнувшись за весь наш разговор, спрашивает отец девушку, встав из-за стола, направившись к Миле.

— Мы с мамой услышали шум, и я прибежала. Я думала… — начинает она, но затем отводит глаза, смущаясь, своих предположений.

— Ты думала, что мы здесь дерёмся? – спросил её мужчина и она виновато опустила голову вниз. – Милаш, за кого ты нас принимаешь?

— За мужчин, которые что-то не поделили, — буркнула она, как обиженный ребёнок, считающий, что он прав, а его наказали.

— Милаш, всё хорошо, — успокаивает отец Милу, обняв её за плечи. — Мы всего лишь беседуем на повышенных тонах. Ничего не случилось. Не надо волноваться.

— Прости, что ворвалась в твой кабинет, — подняв глаза на Прохора, извиняется девушка, а затем ослепив его улыбкой, предлагает: — Может чай или кофе?

— Нет, малышка, пойдите с мамой накрывайте на стол, а мы с Германом ещё немного поговорим и присоединимся к вам.

— Хорошо, пап, — отвечает ангелочек и, быстро поцеловав отца в щёчку, уходит. Но перед самым выходом ещё раз просит прощения за вторжение. — Извините ещё раз.

— Ничего страшного, родная. Иди, — торопит её Прохор и как только она испаряется, аккуратно прикрыв за собой дверь, разворачивается ко мне. — Понимаешь? Я не могу позволить, чтобы он и пальцем её коснулся. Не хочу, чтобы она вообще имела что-то общее с тем миром, в котором мы крутимся.

— Понимаю, — честно произношу, злясь только от одной мысли, что он посмотрит на ангелочка. Подумает о ней не так.

— Поэтому и тебя прошу. Оставь её. Ей нужен нормальный мужчина, у которого не будет за спиной тех опасностей, что есть у нас.

— Прохор, она уже взялась во всё это, когда стала твоей дочерью. У неё никогда не будет спокойной жизни, — говорю ему.

Да. Возможно, грубо, но зато честно и без прикрас.

— Порой я сожалею о том, что моя жизнь свела меня с Катей и Милой. Теперь они в постоянной опасности, — признаётся Прохор, идя к шкафу. – Я боюсь за каждый их выход из дома, — достаёт из шкафа коньяк и два бокала. – Будешь? – я киваю, и он разлив напиток продолжает. — Герман, оставь её в покое. Она ещё маленькая, наивная и добрая девочка. Хочешь общаться – общайся, но когда я дома и с дистанцией метр. Позволь ей хоть немного остаться такой, пока жизнь не показалась ей свои другие стороны.

— Я подумаю, — отвечаю, приняв бокал и осушив его, произношу. – Но отступать я не намерен.

— Герман, — предупреждающе называет моё имя мужчина.