Пленница чужих иллюзий - стр. 12
Сейчас же, осматривая квартиру, он как будто бы успокоился, обнаружив, что ничего, что не было бы аккуратно сложено, нет. Все как обычно. И обувь в прихожей стоит на полу ровно, парами.
Вот только детей нет и Нади.
Он сразу же позвонил матери. Голос его дрожал:
– Мама? Дети у тебя?
– Да, Боренька, не волнуйся, у меня… Я как раз собиралась тебе звонить. У Нади проблемы с телефоном, разрядился… Она привезла мне еще днем мальчиков, сказала, что у нее умерла какая-то родственница, что она хочет успеть на похороны, что потом позвонит и все подробно расскажет и объяснит, и уехала.
– Да? – У Бориса даже голос пропал. Он начал сипеть. – И что же? Она тебе больше не позвонила?
– Нет, но, думаю, еще позвонит. Все-таки у человека горе. Надя очень эмоциональная, думаю, она тяжело переживает семейную трагедию.
– Мама, а она не сказала, где жила эта тетя? Где похороны? Куда она поехала-то?
– Нет. Но я думаю, что похороны там, откуда она родом – станция Сенная. Ты, сынок, звонил ей?
– Конечно, звонил. Ее телефон вне сети или выключен.
– Ну, правильно. Она так и сказала мне, что он у нее разрядился. Знаешь, так всегда бывает – когда нужен телефон, он оказывается разряжен. Уж не могут изобрести батарейки помощнее. Так ты приедешь?
– Не знаю. Я должен найти Надю. Или связаться с ней. Вот найду, поговорю, тогда и приеду к тебе. Пока, мам.
В квартире было так тихо, что уши заломило.
Борис еще раз прошелся по комнатам. В спальне заметил легкую примятость на покрывале, словно там лежало что-то тяжелое. Сумка? Чемодан? Или кто-то сидел?
Он бросился в кладовую – чемодан оказался на месте. Да и вещей в шкафу как будто бы не убавилось.
В детской комнате на ковре игрушки остались в таком виде, словно ими играли до определенного момента, после которого дети как-то быстро встали, собрались и покинули комнату. У Нади не было времени прибрать за ними. Вот он – элемент беспорядка! Неожиданность! Хотя все правильно. Умерла родственница. Конечно же, это было неожиданно, иначе Надя рассказала бы ему, предположим, о болезни своей родственницы, уж как-нибудь да точно прокомментировала это. Что тетя заболела, что дела совсем плохи…
Но вот о тете они вообще никогда не говорили. О Лере, Надиной бабушке, вспоминали часто. Надя с ней перезванивалась, Лера посылала им поездом через знакомую проводницу посылки с деревенскими продуктами: медом, сметаной, замороженной птицей. Лера, слава богу, была здоровой, еще крепкой женщиной в свои шестьдесят семь лет. И вряд ли мама что-то спутала, назвав бабушку тетей.
Борис бросился в прихожую, где на полочке лежал толстый блокнот с номерами телефонов. Уголки страничек, вырезанных ступенчато в алфавитном порядке, были потрепаны. Вот она, буква «Л». Он без труда нашел телефон бабы Леры, позвонил.