Плененная королева - стр. 34

– Я должен извиниться за опоздание, – сказал Генрих, когда Алиенора жестом пригласила его сесть рядом с ней: для будущего герцога уже был подготовлен новый трон. – Из Англии прибыла делегация знати, меня настоятельно просили не откладывать и как можно скорее заявить мои претензии на трон. Мои сторонники в Англии теряют терпение. Пришлось отправить послание, в котором я прошу их потерпеть еще немного. Сейчас меня ждут дела более важные. – Он улыбнулся ей. – Вы потрудились на славу! Я и не предполагал, что мы сможем пожениться так быстро.

– Людовик оказался сговорчивее, чем я ожидала, – ответила Алиенора, пожирая его глазами.

– Полагаю, от его сговорчивости не останется и следа, когда он узнает, чту мы задумали! – рассмеялся Генри. – Но для нас это не преграда.

– А сейчас мои вассалы ждут, когда я представлю их тебе. – Алиенора подала знак своим подданным, которые начали по одному подходить к возвышению.

Приближаясь, они с опаской оглядывали молодого герцога Нормандского. Первыми среди них был Гуго, граф де Шательро, и Рауль де Фай – братья ее матери. Гуго – серьезный и заикающийся, и более молодой Рауль – остроумный и готовый очаровать нового сеньора. Потом подошел восемнадцатилетний красавец Гильом Тайлефер, граф Ангулемский, горевший желанием показать себя нужным в решении государственных дел. Следом шел владетель Тайбура, преданный и благородный Жоффруа де Ранкон, которому Алиенора давно простила безрассудные, но совершенные из лучших побуждений поступки во время Крестового похода. Тогда по его вине погибли семь тысяч воинов, и Жоффруа впал в немилость короля Людовика, который отправил его домой. Генриху было известно об этом, и он смерил почтительно поклонившегося Жоффруа настороженным взглядом.

Но настороженность Генриха сменилась озабоченностью, когда перед ним опустились на колени смуглокожие и черноволосые Гуго де Лузиньян и Ги Туарский, два самых беспокойных из вассалов Алиеноры: одной скандальной репутации этих двоих было достаточно для того, чтобы рука их сеньора потянулась к мечу. Но сегодня они были тише воды ниже травы, соблюдая в присутствии герцогини придворный этикет. Однако Алиенора знала, что верность Гуго и Ги не шла дальше слов, а их преданность закончилась бы ровно в тот момент, когда стала бы препятствием к получению ими какого-нибудь вожделенного замка или территории. Судя по выражению лица Генриха, который попросил Гуго и Ги подняться с колен и предаться вместе со всеми веселью, он не нуждался в предупреждениях о вероломстве этих людей.

Последним – но не последним по своей знатности или важности – подошел верный Сальдебрейль де Санзе, коннетабль Аквитании, которого герцогиня назначила своим сенешалем в благодарность за преданность и верную службу. Генрих улыбнулся этому доброму человеку и дружески похлопал по плечу, когда тот склонился для получения приветственного поцелуя.