Плененная королева - стр. 20

– Мы с тобой давно знаем, что существуют серьезные сомнения по поводу законности нашего брака, – осторожно сказала Алиенора.

От исхода этого разговора зависело слишком многое, и королева изо всех сил старалась держать свою прирожденную импульсивность в узде, не позволяя ей погубить все.

Сердце Людовика сжалось. Алиенора так красива в своем украшенном драгоценностями синем платье, ее прекрасные волосы водопадом струятся по плечам. Он не мог поверить, что королева просит его отказаться от нее.

– Сам Папа Евгений благословил и освятил наш союз, когда мы были в Риме, – тихо отозвался король. – Ты разве забыла?

– Как я могу это забыть?

Все существо Алиеноры запротестовало при воспоминании: улыбающийся понтифик взывает к ним, просит отринуть все различия и противоречия, а потом – что было крайне стеснительно – отводит их в роскошную спальню с шелковым балдахином и резной кроватью и предлагает воспользоваться ею в полной мере. Так они и сделали с Божьей помощью, Людовик овладел Алиенорой на свой обычный манер – неловко и словно извиняясь. Следствием этого соития стала маленькая Алиса, которой теперь исполнился год. Но с тех пор Людовик не прикасался к жене. Алиенора нередко спрашивала себя, что бы сказали об этом французские бароны, которые обвиняли ее в неспособности родить королю наследника.

– Но люди великой мудрости придерживаются иного мнения, – осторожно сказала она и взяла гроздь винограда. – Например, аббат Бернар. И епископ Ланский. Бернар тверд в убеждении, что наш брак противозаконен. Он спрашивает, почему ты так придирчив в том, что касается кровного родства, когда речь идет о других, тогда как все знают, что мы находимся в пятиюродном родстве. Он хочет поговорить с тобой.

Людовик нахмурился, он приходил в ужас при одной мысли о том, что Бернар снова начнет мучить его. Король беспомощно посмотрел на Алиенору, перестал есть, не в силах больше проглотить ни кусочка.

– Неужели ты не видишь, Сам Господь демонстрирует нам Свое недовольство, – серьезно изрекла Алиенора. – Он не благословил нас рождением сына, наследника французского трона. Наши дочери не могут наследовать твое королевство. Ты знаешь это не хуже меня. Неужели ты готов пожертвовать своей бессмертной душой, оставаясь в этом браке?

– Нет, моя госпожа, больше я не могу противиться твоей воле, – печально произнес Людовик. – Кажется, я должен внять увещеваниям доброго аббата, хотя они и не совпадают с моими желаниями. – Слезинка скатилась по его щеке. – Ты когда-нибудь любила меня? – жалобным голосом спросил он.