Племя оборотное - стр. 12
– Да, помню я. – Саша серьёзно удивилась. – Две ночи кошмара в вашей комнате. А ты не спрашивала, кто он по профессии, этот Лео? Вдруг детский психиатр.
– Я как-то не подумала, – ошарашенно выдохнула я.
Ведь если он психиатр, то гипноз, который он пытался вчера применить, вполне оправдан.
Такое разочарование!
Я уже к оборотням жить собралась.
– У всего есть причина, – уверенно заявила подруга. – Раз у вас дома такой нянька, и они с Зоей пара, может, рванёшь с нами в клуб? Оторвёмся.
– Я опасаюсь его, – сказала правду. – Он такой странный. И ты права, надо гнать его в шею. Хотя Зоя там реально запала. Как с*ка течная, вся извелась вокруг него. Он её младше и красивый. Похоже, и любовник зашибись.
Мы на время замолкли. Пили капучино, делили большую булку и сидели, каждая в своём телефоне.
И вдруг высветился на экране моего телефона звонок от папы. У меня мгновенно начали трястись руки.
Папа – это особая статья в нашей жизни.
Он сидел в молодости пять лет в тюрьме, и мамочка моя золотая дождалась своего урку с Зоей на руках. Потом появилась я. Папа старался ступить на путь исправления. Занимался мелким бизнесом. Потом понял, что честно не заработает и его тянет опять украсть. Фирму закрыл, работал на дядю. После рождения Никанора мама стала болеть. И умерла, когда младшему брату было всего три года. Папа запил. Пропил все сбережения, всю мебель и даже посуду. Зоя бросила университет и пошла в эскорт, чтобы нас, мелких, прокормить. А потом соседи в нашей старой квартире не закрыли газовую конфорку, и взрыв оставил нас без жилья. Нас с Ником искали под завалами двое суток. Дом так неудачно обрушился, что чуть ли не вручную приходилось откапывать. Люди не поняли, как мы выжили, были погребены в самом низу, в подвале дома, хотя жили на пятом этаже. И спасла нас бетонная плита, что удачно упала и прикрыла нас.
После этого случая папа завязал с пьянкой. Как проснулся, а старшая дочь – проститутка, младший сын с диагнозом аутизм, и я – отличница по всем предметам, почти месяц ни с кем не разговаривала.
Он продал квартиру и увёз нас из родного города. Моментально нашёл работу у старого кореша. А когда того грохнули, занял его место. Стали жить богато. Но это нам не помогло. Зоя не вернулась в университет. Теперь она не берёт деньги с мужиков за секс, но отрывается так же. Нику помочь врачи не смогли. А я… боюсь и ненавижу отца, который слишком поздно прозрел. И сразу повернул не туда в своей жизни.
Зойка пошла на панель, когда папа запил, а теперь не может выйти из заданного ситуацией образа. Я не попрекаю её, потому что она реально нас с Ником кормила и не дала попасть в детский дом. А с братом нас бы разделили, потому что он болеет. Никанор мучается, потому что аутист, и вся криминальная напряжёнка вокруг усугубляет болезнь. И я за всех переживаю, но ничего исправить не могу.