Плавучий мост. Журнал поэзии. №4/2017 - стр. 29
В медленном пламени, в чёрной пустыне я…
О, отпусти меня, мгла беспросветная,
Ночь безысходная, брось, отпусти меня!..
Всё забываю… И плачу о прошлом я…
Поздно. Прощай, моя юность печальная…
И проклинаю я мглу беспросветную,
Чёрную ночь разрываю плечами я…
Ожило сердце… Душа обновлённая
Птицею рвётся к рассвету молочному…
Прочь! Не морочь меня, мгла беспросветная,
Чёрная ночь, уходи, не морочь меня!..
«…И защититься больше нечем…»
…И защититься больше нечем
От всех обид и одиночеств,
Как сесть к огню в ненастный вечер,
Открыть «Египетские ночи»…
«Есть что-то такое, что выше всего…»
Есть что-то такое, что выше всего —
Кто знает, что это такое?..
И надо, пожалуй, уехать в село
И жить в тишине и покое.
Ходить на охоту, стрелять глухаря,
Как в детстве стрелял куропаток…
И свет в своем доме гасить, уходя.
Пора привести все в порядок.
Жениться. И школьным учителем стать.
Столичных гостей сторониться.
И Пушкина, будто впервые, читать,
И плакать над каждой страницей…
Прощание с Литинститутом
Слышу далёкие я голоса,
Вижу чужие огни по Вселенной…
В жизни такая пошла полоса —
Еду я в Грузию на поселенье.
Серым затянет последнюю быль,
Поезд отправится в сонную небыль…
Мог ли я птиц этих мокрых забыть?..
Книги намокли, и были нелепы
Все, кто пришел проводить меня в путь —
Блок был печален, курил с Меламедом,
Хлебников буркнул: «Пиши, не забудь…»
Осип Эмильич грузинским поэтам
Передавал всем поклоны, приветы,
Книгу с конвертом для Тициана…
Тучи тяжелые плыли густые…
Света Максимова тоже грустила,
Но не меня целовала, а Яна,
Долгую песню тянул Улзытуев,
Хро́лова дула в трубу золотую…
Я оставлял их на мокром перроне,
Я их жалел и любил почему-то…
Пушкина не было, Пушкин был болен,
Но Бенкендорф на перроне шпионил,
И разгоралось московское утро…
Треугольник
С. Злотникову
На столе – Руставели… Илья…
Путешествия древнего грека…
Это – комната. Это – семья:
Человек и жена человека.
Желтый чайник на синем огне…
Старый глобус, диван и два стула…
Занавеска на черном окне…
И жена на диване заснула.
За стеной – тихо светится сад
В ожидании первого снега…
На стене – только карты висят —
Полушарий и Звёздного Неба.
Простонала дверная петля…
Не очнулась – лишь дрогнуло веко…
…Это – Космос. А это – Земля.
Острый угол – душа человека…
1988, Тбилиси
Волк
…Понимаешь – душа по ночам на луну воет…
Я пришел к тебе сам из глухой из лесной чащи,
Я устал от холодной своей сволочной воли,
Только здесь ей завылось тоскливей, протяжней и чаще…
Отпусти, не томи, ты прости, ты пойми – страшно,
Ведь собаке любой – ей ведь легче, она – с детства…
Я же – пришлый, чужой, хоть сижу на цепи стражем,