Платон. Избранное - стр. 43
…И что Пан – сын Гермеса – отличается двойственной природой, в этом тоже есть смысл, мой Друг.
…Ты знаешь, ведь это слово «пан» означает «всё», его можно повернуть и так, и этак, почему оно и оказывается двойственным: истинным и ложным.
…Так вот, истинная часть его гладкая, божественная и витает в горних высях, среди богов, а ложная находится среди людской толпы – косматая, козлиная. Отсюда и большинство преданий и вся трагическая[30] ложь.
Значит, видимо, правильно слово «пан», означающее постоянный круговорот, дало Пану имя «козопаса» – сына Гермеса, у которого двойная природа: гладкая верхняя часть и косматая, козлоподобная нижняя. И одновременно этот Пан – слово или брат слова, коль скоро он сын Гермеса, а что брат похож на брата – это не удивительно. Однако, как я уже говорил, оставим богов. [Т. 1. Кратил. 408 а – d. С. 642 – 643]
Дорийцы называют Солнце «Гелиос»: это имя, возможно, дано ему от его восхода, когда люди собираются на сходку. А может быть, Солнце потому так называется, что оно, вечно вращаясь вокруг Земли, как бы вокруг нее слоняется; а может, и потому, что, обходя Землю, оно разукрашивает или расцвечивает все, что выходит из ее лона.
…Свет у Луны как-то всегда бывает и тем же самым, и новым, если правду говорят последователи Анаксагора: потому что [Солнце], обходя Луну вокруг, всегда посылает ей новый свет, а прошлый остается от предыдущего месяца.
>Гермоген. Верно.
>Сократ. А поскольку она имеет один и тот же и вечно новый луч, то правильнее всего было бы ей называться «лучеединоновая», а сокращенно, но врастяжку ее называют «лу-на». Месяц, вероятно, правильно был назван «менесяцем» от «уменьшаться», а звезды называются так, видимо, по сходству с молнией. Сама же молния, поскольку она, словно молот, ударяет по глазам, возможно, называлась «моломния», теперь же для красоты зовется «молния». [Т. 1. Кратил. 409 а – с. С. 643–644]
И правда, клянусь собакой, я, кажется, неплохой гадатель, а пришло мне в голову вот что: самые древние люди, присваивавшие имена, как и теперь большинство мудрецов, от непрерывного вращения головой в поисках объяснений вещам всегда испытывали головокружение, и поэтому им казалось, что вещи вращаются и несутся в каком-то вихре[31]. И разумеется, и те и другие считают, что причина такого мнения не внутренний их недуг, но таковы уж вещи от природы: в них нет ничего устойчивого и надежного, но все течет и несется, все в порыве и вечном становлении. Я говорю это, имея в виду все упомянутые тобою сейчас имена.