Плащаница колдуна - стр. 25
– Слушаться меня беспрекословно. Скажу «мордой в грязь», значит, мордой в грязь. Скажу раздеться догола и нырнуть в дерьмо – нырнешь. И будешь сидеть в дерьме, покуда я не разрешу вылезти.
Лагин кивнул и ответил необычайно серьезным голосом:
– Это справедливо.
Затем снял очки и бережно протер стеклышки краем рубахи.
– Ты придумал? – поинтересовался Глеб, кивнув на очки.
Ученый муж водрузил очки на нос и покачал головой:
– Нет, не я. Гербериус. А стекла для него сделали венетские мастера. Это одно из величайших изобретений моего учителя!
– Не спорю. Ладно, пошли на выход.
Перед самой дверью Глеб положил руку на ольстру и сказал, сурово глядя на охоронцев:
– Эти двое под моей защитой.
Охоронцы нахмурились, но потеснились, позволяя ему пройти.
На улицу Глеб вышел первым. Окинул быстрым и цепким взглядом огромный двор и только потом дал Лагину и Дионе сигнал следовать за ним.
На улице было по-ночному темно, там и сям горели костры, возле которых грелись бродяги и прокутившиеся в пух и прах купцы.
– Это же моя подвода! – воскликнул вдруг Лагин и бросился к крайней в ряду телег – накрытой рогожей.
Возле телеги стоял конвой из трех княжьих ратников во главе с упитанным поручиком.
Из темноты вынырнул Хомыч.
– Прости, чужестранец, я ничего не мог сделать, – виновато проговорил он.
Лагин кивнул ему и двинулся к конвою. Судя по суровым лицам, княжьи ратники были настроены весьма решительно. Старший из троицы (судя по нашивкам на плаще и дорогой кольчуге – княжий порученец) выдвинулся вперед и сурово спросил:
– Что в подводе?
Лагин открыл было рот, но Глеб его опередил.
– Мертвый оборотень, – громко и уверенно ответил он. – Собственность Бавы Прибытка и его делового товарища Крысуна.
Охоронцы переглянулись. Теперь на их лицах появилось сомнение. Однако княжий порученец не намерен был сдаваться.
– Зачем тебе мертвый оборотень, ходок? – холодно осведомился он.
– Для новой забавы. Ты ведь знаешь, люди постоянно просят чего-нибудь новенького.
– Да, но князь…
– Княжьи указы здесь не действуют, – отрезал Глеб. – Бава платит ему звонкой монетой. И пусть меня покарает Перун, если часть их не перетекает в твой карман, порученец.
Дородное лицо порученца налилось кровью, пальцы его правой руки опустились на рукоять меча.
– Ты обвиняешь меня в воровстве, ходок?
Глеб покачал головой:
– Вовсе нет. Я лишь говорю, что свое жалованье ты получаешь из княжьей казны. Или у тебя есть другие хозяева?
– Мой хозяин – князь Егра!
Глеб кивнул:
– Так я и думал. Кстати, не ты ли уронил золотую монету, которая лежит у тебя под ногами?