Планета свиней - стр. 11

– Государь, дворцовый совет опасается, что через два месяца Страна Урал прекратит своё существование, – сообщил старший советник, Парамон Лизнёв. – В подавляющем большинстве населённых пунктов уже установлена власть Москвы. На Челябинск надежды совсем не осталось. Город скоро падёт. Вероятно, без боя.

Сибирский правитель изучал лист за листом. Привычная работа. Каждой утро начиналось со сводок.

Ознакомившись с военно-медицинской страницей, Витольд поднял глаза на советника. Парамон был лысоват, среднего роста, кругленький, аккуратненький – такому человеку подходит прозвище, пирожок. Одевался Лизнёв в дорогих магазинах, но совсем безвкусно. Предпочитал он широкие, яркие халаты до пола. Лицо у него непримечательное и пухлое, как свеженький каравай. Примечательным виделся только его животик и густорастущие волосы на толстеньких пальцах.

– Почему так много сыворотки, если потери бойцов не превышают норму? – спросил князь.

– Счастливый случай, мой государь. На линии соприкосновения войск в районе Бузулука произошло братание, – с удовольствием отвечал Парамон. – Московские свиньи вместе с оружием в количестве трёхсот семи секачей перешли заградительные укрепления. Кабаны не шли напролом, не сдавались в плен – они решили, что пришло время мира, что пора закончить войну. Генерал Якутских гренадерских вепрей, товарищ Салажир – поступил разумно и разместил перебежчиков в тёплых казармах. Московские завалились спать, а ночью медвежий взвод расправился с перебежчиками – отсюда и внеплановые лекарства, мой государь.

Князь барабанил пальцами по красной папке с бумагами. Отстранившись от стола, он всё обдумал и дал указание:

– Распорядитесь увеличить рацион лекарственных препаратов преподавательскому составу свиношкол в Якутске. Это первое. И второе. Свяжитесь с московской военной разведкой и переправьте ровно половину сыворотки через линию фронта. Это будет знаком нашей доброй воли. Всё Парамон – исполняйте приказ и зовите господина Мокрицина.

Аудиенция окончена. Парамон Лизнёв, учтиво склонив голову, пятился на выход к круглой арке с тяжёлыми дверьми.

– Вы великий правитель… это невероятно мудрое решение… – слащаво щебетал он, двигаясь спиной вперёд к выходу из апартаментов князя.

Закрыв двери, Парамон увидел двух охранников, громадных кабанов в синих жилетках, в штанах цвета хаки, шнурованных полуботинках и в солнцезащитных очках. Рядом в белом костюме-тройке стоял советник Федот Мокрицин с целой кипой бумаг.

– Как у шефа настроение? – кивнул в сторону огромных дверей следующий докладчик, который был не выше, не толще, не умнее первого докладчика, но лицом миловиден. Волосы на голове у Федота росли гуще, выглядывающие из рукавов пиджака кисти, виделись тонкими, глазки на лице бегали, а рот часто улыбался, будто он подрожал герою исторического романа Виктора Гюго.