Планета супербарона Кетсинга - стр. 31
– А у вас какие последние события?
Последним событием, барона интересовавшим, оказался большой рыцарский турнир. Уловка сработала, прошедшие состязания заняли минут сорок застольной беседы. В ответ Вок рассказал про последнее российское первенство – то, на котором его выгнали из команды. Приукрасил, конечно, и свои успехи, и само мероприятие. Оказалось, что супербарон большой знаток спортивного регламента, и разговор вылился в бурное обсуждение преимуществ олимпийской системы против соревнований по сетке. Потом пошло сравнение с более сложными местными вариантами, учитывающими знатность и заслуги участников.
Из-за стола встали, когда уже и обедать пора бы садиться, причем чувствовали себя лучшими друзьями и обращались на «ты».
– Знаешь, дружище, – объявил супербарон. – Навести-ка ты нашего принца. И тебе интересно, и его высочество порадуется. Он человек просвещенный, даже купцов слушает с удовольствием, что уж они врут про дальние страны. А ты ведь действительно знаешь, о чем рассказываешь, жизнь там прожил – правда всем интересна.
«Правда, – хмыкнул внутри себя Вок. – Впрочем, Земля, Россия – тоже дальняя страна, кое-какую правду про нее я знаю».
– Представишь меня принцу? – спросил он.
Зря спросил, хозяин смутился. Видимо, не по титулу супербарону гостей коронованной особе представлять. Плохо, одно дело – мелкая услуга, другое – просить, чтобы он замолвил словечко кому повыше. Не к лицу графу такая просительная цепочка. Не надо было этот вопрос задавать. А к принцу? Да просто явиться к замку и подудеть в рог, ежели какой-нибудь рог найдется в доставленных водолазами сундуках. К счастью, барон не обиделся и предложил другую идею:
– Знаешь, в замке скоро большой прием. Пойди, а там или принц тебя по одежде заморской отличит, или ты его.
– Хорошо, если он отличит, а я-то его как узнаю?
Вок ожидал объяснений, как выглядит корона или еще какой-нибудь знак принцевого отличия, но вместо рассказа на столе появился пергамент. Супербарон макнул кисточку в чернильницу и за несколько минут нарисовал тонкое улыбающееся лицо с узкими глазами и выдающимся подбородком. От такого таланта Вок потерял дар речи. Нет, он видел, как уличные художники быстрым штрихом проводят напоминающий клиента профиль, но они и в подметки супербарону не годились. Зеленоватый чернильный рисунок на белоснежном листе украсил бы любую выставку офортов и графики. Хотелось выразить свое восхищение, извиниться за то, что не понял сразу, к какому великому художнику занесла судьба… но промолчал. Возникла мысль – а не тайное ли это хобби? Ведь в земном-то Средневековье баронские успехи измерялись войной и охотой, а рисование считалось ремеслом. Может, не стоит и здесь заострять внимание?