Пламя между нами - стр. 34
Вика тут же вспомнила, что Андрей тоже счастливый обладатель шикарного спортивного байка, который сейчас грустит в одиночестве в гараже его старого дома в Зеленограде.
— Вот тогда я точно соглашусь, и очень хочу покататься вместе с тобой! — она воодушевлённо представила себе эту картину. — Только всё равно у меня нет шлема, так что не раньше, чем я его себе куплю.
— Я подарю тебе шлем.
— Что? Нет! — шутливо, но не совсем, нахмурилась она, — хватит с меня благотворительности, а то я начну себя чувствовать содержанкой! И так столько всего для меня сделал.
А ещё для Ольги, подумалось тут же. Щедрость, не знающая границ разумного. Обеспечить всех своих женщин. Так! Нет! Стоп! Никаких множественных чисел, у Андрея будет только одна женщина и это будет Вика. Но и насчёт обеспечения ещё надо серьёзно подумать, ведь может получиться ситуация в точности повторяющая их жизнь с Ренатом. А этого категорически не хотелось бы. Как хорошо, что Андрей с доходом пожарного не станет пытаться покупать ей дорогие подарки, чтобы потом она чувствовала себя в глубоком неоплатном долгу.
— Когда у тебя день рождения? — невинно хлопая ресницами, уточнил он.
Вика глянула на его профиль, по которому ползли солнечные зайчики, проскочившие сквозь густую листву.
— Хитрец какой, не скажу!
— Значит, придётся тебя пытать, пока не расколешься?
— Пытать?
Андрей высунул язык, пошевелил кончиком, а потом облизнул губы. Вика почувствовала прилив крови и совсем не к мозгу.
— Это запрещённый приём. Бесчеловечный и нечестный.
— Я знаю много способов «пыток».
— Я в курсе, — она шутливо округлила глаза и засмеялась, откинулась на спинку широкого пассажирского сидения. Потом подумала и огляделась, — мне нравится твоя машина. Почему ты на ней только недавно начал ездить? Где ты её раньше прятал, в подземном гараже?
— Дома стояла. Там, — намекнул он про родительский дом, — раньше мне она не нравилась.
— Почему?
— Потому что её подарил отец, когда ещё был жив.
— А, — Вика стушевалась, помня рассказы об отце и его нехорошей смерти. А ещё об их старом конфликте, из-за которого Андрей и отправился в контрактную армию наперекор отцовским планам.
— Теперь я думаю, что был полным дураком. Не хотел пользоваться его деньгами и подарками, нос воротил, гордость свою показывал и самостоятельность, — Андрей коротко глянул на Вику, снова вернул взгляд на дорогу, — а потом отец умер, и кому нужна эта гордость? Теперь это единственный его подарок, что у меня остался. Больше дураком я не буду. Пока близкие люди рядом, надо ценить всё, что они могут тебе дать. Потом сожалеть будет поздно, мёртвым не нужны сожаления.