Пламя клинка - стр. 21

Тварь повернулась.

Яркий огненный луч вырвался из бирюзового глаза.

– Вот тебе, гадина! – громко воскликнул ратник.

Он выставил сверкающий щит.

Не знаю, на что бедняга надеялся. Может, на то, что луч отразится и распилит чудовище на куски. Или хотел поиграть в солнечные зайчики.

Естественно, у него ничего не вышло.

Пламя разрубило адамантовый щит и отсекло человеку руку. Тот упал на грязную мостовую, крича от боли.

Кровь широкой струей хлынула на его товарища.

«Идиоты», – подумал я.

– Умри! – закричал второй ратник.

Он тоже кинулся в бой.

Это был тот самый парнишка, что доложил Огнарду о нашествии зомби.

Я наклонился, подобрал булыжник потяжелее и резко швырнул его бедолаге в голову.

Камень врезался в шлем, с глухим колокольным звоном, и юноша кувыркнулся на спину, теряя щит. В ту же секунду огненная струя пропорола воздух, пройдя точно над пареньком.

Сколько жизней можно спасти, если давать людям вовремя по башке!

– Эй, – позвал я. – Ты про меня не забыл?

Тварь снова повернулась ко мне.

– Ты разозлил Хозяина, – чуть слышно прошептала она.

– Пусть выпьет валерьянки, – ответил я.

И дернул за веревку.

Ту, что была привязана к зубцу крепостной стены.

Черная, широкая трещина еще дымилась; камни закачались, с тяжелым скрипом задвигались и рухнули на чудовище.

Ужас отразился в распахнутом бирюзовом глазу.

Тонко закричали лица, испачканные в грязи.

Я шагнул в сторону, и гремящая лавина камней размазала тварь в кровавую кашу.

– Как ты?

Я склонился над пареньком.

Он сидел на камнях, весь залитый кровью, и пытался снять шлем.

– Что… что случилось? – прошептал он.

– Ты сдал тест на идиота, – ответил я. – Поздравляю, прошел. Можешь смело служить дальше.

Парень был вне опасности, да и нельзя убить человека, саданув его по колдовскому шлему.

Тогда я шагнул ко второму.

Это был опытный, убеленный сединами воин, вот почему остался в пехоте, а не получил боевого ворона. Это для молодых.

– Как рука? – ласково спросил я.

Поднял ее с мостовой, повертел в руках.

Да вроде цела.

На колбасу сойдет.

– Скажите моей жене, – чуть слышно прошептал воин, – и детям… что я их сильно люблю.

– А врать-то нехорошо, – сказал я.

Наклонился над ратником, сжимая обрубок, и энергично потер его о кольчугу, словно о терку, зачищая край.

По-хорошему, стоило сперва снять с бедняги броню. Только времени не было. Ничего, сойдет и так – как сказал Бог, создавая с похмелья мир.

Я приложил обрубок на место и прошептал:

– Sanitas.

Тот медленно прирос.

– Integritas, – чуть слышно добавил я.

Кожа солдата вспучилась.

Грязь и гнутые обломки кольчуги медленно выходили из нее. Больно, но это лучше, чем потом загноится и червегоблины отложат личинки.