Плач Ярославны. Дочери Руси - стр. 86
Кто бы знал, как ей этого хотелось…
Вот теперь и бродила она по Суздалю с радостью и любовью.
ГЛАВА 19 РОДСТВЕННЫЕ ДУШИ
Случайно бросили свои взоры князья из Сварога на Михаила и его дочь. Тогда они поразились увиденному.
– Вот если бы в Суздале у Михаила родилась моя дочь, тогда бы и волноваться не о чем было.
– Она не стала бы женой князя Игоря, – возражал кто-то из князей.
– Вот это и порадовало бы меня, что не стала, – не унимался князь.
Но пока все они могли только смотреть и ждать того, что с ними случиться может, потому что княжна уже родилась в другом месте, и подрастала у всех на глазах.
Елена же была слишком религиозна. Жившая в любви и участии со всех сторон, имевшая то, о чем другим приходилось только мечтать, Елена забрела однажды в стены монастыря, расположенного за забором от княжеской усадьбы, и так ей там все понравилось, что она осталась там до вечера, а потом все время возвращалась, как только выдавалась свободная минутка.
Это тревожило ее матушку. Но князь Михаил позволял ей все, что она хотела.
Когда княгиня Ольга появилась в Суздале снова, она захотела взглянуть на чудного ребенка, и было потрясена этой набожностью, и недоумевая взглянула на брата.
– Откуда это? – спросила она.
Он догадывался, о чем она спрашивает, но только пожимал плечами.
– Мы не к чему ее не принуждали, ничего не запрещали, все вышло само собой.
Ольга ничего не сказала, но явно ей это было не по душе.
– Что же тебя так мучает? – спросил сестру Михаил, ему передались эти тревоги и волнения.
– Мы не часто направляем к богу взоры, но я не сомневаюсь, что от него все наши беды происходят. И стоит ли с самого детства так издеваться над девочкой? Ты хочешь, чтобы она была рабой божьей? Может ли быть рабыня счастливой? Можно потом убежать в монастырь, укрыться от мира, но ради ли этого мы появились в мире?
Я готова умереть, но со своей свободой не расстанусь.
Она порадовалась тому, что пока жив князь Ярослав, он не отправит их дочь в монастырь.
Князь Михаил был добр и проницателен. Он сразу догадался, о чем она думала. Ему горько было это сознавать, но он продолжал стоять на своем. Если ребенок туда тянется, этого нельзя запретить.
Он дал слово в самом начале не навредить своей дочери, потому люди, тайком молившиеся старым богам, тем паче жертвы им приносившие, разве они лучше тех, кто будет тих и послушен.
Ольга тоже пообещала себе, что не станет вмешиваться в дела брата и его детей. Но встретившись с девочкой, не выдержала, поняла, что не сможет молчать о том, что ее мучило больше всего.
Девочка казалась спокойной и внимательной, она искреннее пыталась понять, что могло так взволновать ее красивую и печальную тетушку.