Плач богов - стр. 11
Это было царство чёрного золота, именуемого в простонародье кофе, какао и чаем, где господствовала во истину щедрейшая родительница – мать-земля экзотических фруктов, овощей и прочих злаковых культур, не способных произрастать где-либо ещё. Царство непроходимых джунглей и болот, кишащее опасными насекомыми и далеко не безобидными рептилиями. Здесь невозможно было спать (и не только по ночам) без маскитных сеток и раскуренных по жилым помещениям благовоний. Постоянная жара даже зимой, высокая влажность воздуха и нещадный климат, который не всякий смертный способен выдержать без тяжёлых последствий для своего здоровья. Но именно здесь самые дальновидные и предприимчивые рвачи сколачивали свои многомиллионные состояния за считанное время. И именно отсюда во все уголки Эспенрига (а иногда и за его пределы) растекались товарные пути по импорту ароматных напитков, душистых специй, тростникового сахара и редких растительных масел. И как раз здесь обосновались самые праздные жители страны, которые ценили каждую пройденную минуту неустойчивого в этих краях времени, с точностью до последней секунды распределяя его на работу и соответствующий отдых. А уж что-что, а отдыхать тут умели на славу.
Эвелин так и не сумела сдержать улыбку детского восхищения, повернув голову немного вправо и наконец-то увидев выступающий в океан невысокий хребет скалистого мыса Брунгор, по которому, подобно матовому жемчугу, «рассыпались» белокаменные строения Гранд-Льюиса.
- Хвала всевышнему, почти доплыли!
Улыбка тут же сошла на нет, а настроение упало ниже просто некуда, когда чуть поодаль от левого плеча Эвы раздался нарочито уставший голос раздражающе знакомого полудетского альта. Полуязвительный тон, приправленный капризными нотками взрослого ребёнка, который привык добиваться желаемого только с помощью истерик или ещё каких нелицеприятных уловок.
Девушка нехотя обернулась на его звучание и в паре футах о себя, в длинной цепочке пассажиров первого класса, облепивших перила палубы уставшими, но довольными зрителями, увидела трёх юных особ женского пола. Ещё совсем молодые, но вполне оформившиеся, как раз созревшие для брачной жизни погодки, при чём сложно определить, кто из них самая старшая, а кто младшая. Разве что взгляд у всех троих и копируемое друг у друга выражение лиц выдавали далеко не развитый с их женственными фигурками интеллект.
Но кого интересует последнее, если ты разодета по самой последней моде только в лучшие шелка-кружева, а также туфли и шляпки, выписанные по последним каталогам из самого Парижа? И, что самое немаловажное, ни у кого из троих фасон платья не повторял чужого, включая цвет подобранных тканей и драпирующихся сборок на пышных шлейфах. Жемчужный атлас безупречных корсажей и прямых спереди юбок идеально контрастировал с полупрозрачной органзой тончайшего ажура на воланах рукавов и на холёных ладошках в виде митенок; на завитых в игривые локоны волосах трёх разных оттенков меди (от пепельно-рыжего, до тёмно-красного каштана) красовались тюлевые шляпки с искусственными бутонами роз и шиповника, скорее являясь дополнительным элементом высоких причёсок, нежели выполняя защитную функцию от ветра и солнца. От нещадных лучей дневного светила всех троих защищали абсолютно новые кружевные зонтики, единственные (кроме изящных кисетов-сумочек на цепочках шатленов) весомые в их пальцах предметы, которые тоже надо было уметь держать с неповторимой грацией настоящих леди знатного происхождения.