Питерские палачи - стр. 4
– Приедешь с булкой, мама тебя поцелует! – пообещала Катя и отключилась.
Ребята из оцепления на миг расступились, к следователю подошел розовощекий лейтенант и представился Кириллом Вишневичем.
– Это с вами я говорил по телефону? – поинтересовался майор.
– Так точно! Вызвать вас мне порекомендовал старший лейтенант Симаков…
– Сима? – ухмыльнулся Радченко. – А сам чего?
– Какие-то семейные проблемы… – пробурчал лейтенант.
Радченко верил. Он знал Лешу Симакова еще по практике, очень хорошо к нему относился. Толковый был парень, да и компанейский. Но слишком уж падок на женскую красу. Все предупреждали Лешу, что карьеру со слабостью к слабому полу не построить, а он отшучивался: «Возьму – и охмурю дочь генерала, тогда все у меня будет!» Но красавицы в генеральских семьях водятся нечасто, да и карьера Симу интересовала куда меньше, чем страстные объятия любвеобильных распутниц. Скольким женщинам он раздарил себя! Одних только жен у него было три, теперь вот четвертую мучил.
– Что у вас тут? – спросил Радченко, отбросив забавные воспоминания.
После слабого рукопожатия Вишневич встряхнул, расправляя, листок и, сверяясь с пометками на нем, доложил:
– Около девятнадцати ноль-ноль на машину обратил внимание проходивший мимо господин Блатов. Местный житель. Он и сообщил обо всем в полицию. По словам эксперта Круглякова, убийство было совершено в промежутке между семнадцатью и восемнадцатью. У сидящего за рулем нашли документы на имя Сергея Лавочкина.
Лейтенант исподлобья глянул на безучастного Радченко, которому названная фамилия явно ничего не говорила, и продолжил:
– Этот Лавочкин застрелен из пистолета в затылок. Личность второго пока не установлена…
Сержант запнулся, кадык на его толстой шее чуть дрогнул:
– Есть в нем нечто примечательное.
– Что же? – поинтересовался майор после короткой паузы.
– Вы лучше сами взгляните, – сдался Вишневич, беспомощно опуская руку с бумажкой.
Полицейские из оцепления расступились перед ними без вопросов. Попав в заветный круг, Радченко кивнул в знак приветствия эксперту Круглякову, упаковывающему вместе с ассистентом собранные вещдоки в два специальных кейса, после чего воззрился на трупы в кабине.
Пробежав немного брезгливым взглядом по изуродованному вылетом пули лицу Лавочкина, майор уставился на полулежащего в дальнем углу салона второго мертвеца. На вид парню было лет двадцать пять. Ничем особенным от своих сверстников он не отличался; разве что одет был отнюдь не по среднестатистической зарплате. Даже после смерти лицо сохранило столь светлое выражение, что можно было усомниться в причастности его обладателя к каким-либо темным делам.