Питер Нимбл и волшебные глаза - стр. 7

Народ подался вперёд в предвкушении.

– Мы все знаем, что главное неудобство жизни в порту составляет запах! Как можно надеяться на сохранение собственного достоинства в месте, вечно воняющем рыбой?

От людей последовал согласный шёпот; они с пренебрежительными минами втягивали носом воздух.

– Так не воняйте больше! – Галантерейщик достал стопку тоненьких кожаных шапочек. – Эти головные уборы, дублённые и отделанные в чистейшем воздухе Заоблачных Высей, гарантированно удаляют с тех, кто их носит, все неприятные запахи.

Толпа взревела от удивления.

– Говорите, это невозможно? Чтобы доказать своё утверждение, представляю вам самого компетентного из судей… Того, кто живёт исключительно за счёт своего обоняния.

Питер, ощупью изучавший замки на карете, мгновенно опустил руки, вновь почувствовав на себе внимание толпы. Галантерейщик тронул мальчика за плечо.

– Всем известно, что слепые имеют очень чуткое обоняние и различают самые тонкие запахи. Именно по этой причине я пригласил сюда этого юного оборванца: сейчас он будет моим ассистентом. – Мужчина аккуратно направил Питера обратно в толпу. – Если ты не против, парень, я попрошу тебя обнюхать вот этого констебля.

Питер встал перед стражей правопорядка как вкопанный. Тот неловко переминался с ноги на ногу.

– Ну же, понюхай его хорошенько, – сказал галантерейщик мальчику. – Чем он пахнет?

Как Питер мог догадаться, мужчина ждал от него правдивого ответа, но правда была не очень-то приглядной.

– Он пахнет рыбой, сэр.

Галантерейщик от изумления открыл рот и явно остался доволен.

– Рыбой, говоришь?! А ещё чем?

Питер принюхался снова.

– Выдохшимся пивом?

– А ещё?

Питер не смог молчать:

– И… кишечными газами!

Толпа загоготала над красным как рак констеблем.

– Поистине ядовитая смесь! – сказал галантерейщик.

– Слушай сюда! – взревел полицейский. – Ещё одно слово, и я вас обоих арестую!

Но прежде, чем он успел продолжить, галантерейщик протянул констеблю одну из своих кожаных шапочек.

– Будьте столь добры, наденьте сей волшебный головной убор.

Всё ещё заливаясь румянцем, полицейский снял шлем и возложил шапочку на лысую макушку, после чего одарил толпу смущённой улыбкой.

Галантерейщик вновь обратился к Питеру:

– А что ты скажешь теперь, парень?

Питер не спешил с ответом. Его нос был всего в паре сантиметров от потного пуза констебля, и запах нисколько не изменился. Но Питер был умным мальчиком и догадался, чего ждал от него галантерейщик. Питер не доверял ему, но что-то внутри, его воровское чутьё, твердило, что стоит подыграть.

– Так чем же он пахнет теперь? – повторил галантерейщик, и в его голосе проступили нотки нетерпеливого раздражения.