Письмо с того берега - стр. 17

– Что это значит? – заинтересовалась Элина.

– Бывает, коллекционер не находит о предмете никакой информации, ни в каталогах, ни в справочниках. Тогда он просит помощи у коллег. Так сказать, с миру по нитке – голому рубашка.

– У Файнберга получилось? – подал голос Богдан.

– То, что он узнал, ему не понравилось, и я был тому свидетелем.

– А если подробнее?

– Не знаю, стоит ли об этом говорить… – засомневался Иркутов.

– Стоит! – снова вмешался Богдан, ничем не аргументируя свою точку зрения.

Но, как ни странно, это сработало. Иркутов прдолжил:

– Открытку всесторонне изучили и решили, что она – подделка.

– Из чего это следует?

– Подробно не перескажу, слышал обрывки суждений. Я сам не эксперт в этой области, занимаюсь исключительно марками.

– У Файнберга была широкая специализация или такая же, как у вас? – уточнила Элина.

– Почему вы вдруг так сказали? – насторожился Иркутов.

– Как? – Богдан широко улыбнулся, сообразив, что Элина дала маху, и они могут не получить никакой информации.

– Вы сказали, что Файнберг был. Это случайность? Или вы имели в виду что-то конкретное?

– Неправильно сформулировала. – Элина повторила вопрос: – Его специализация шире вашей?

– Я бы так не сказал. Он тоже занимается марками.

– Тогда откуда открытка?

– Прошу прощения, – Иркутов поправил галстук. – Имею все основания полагать, что вы из полиции. С Файнбергом что-то случилось?

– В интересах дела я не имею права делиться информацией. – Во времена своей службы Элина повторяла эту фразу множество раз, и теперь она прозвучала вполне правдоподобно. – Как насчет моего вопроса? Откуда у Файнберга эта открытка?

– Иосиф рассказал, что она попала к нему сучайно, чуть ли не с чердака. Видите ли, он проживает в Варшаве. Имеет польское гражданство лет десять не меньше. Оттуда мотается по выставкам: Лондон, Прага, Москва, Санкт-Петербург. Филателия – трудный кусок хлеба, по нынешним временам много не заработаешь.

– Уважаемый, вы упомянули, что открытка вызвала обсуждение. – Напомнил Богдан, перенаправляя курс разговора.

– Да-да! Несколько экспертов высказали свое мнение. В том числе – Артур Янович Навикас. Но сути утверждений я не припомню.

– Кто такой Навикас? – уточнила Элина.

– Крупный ученый, историк, признанный эксперт в этой области. Занимается вопросом почтовых отправлений времен войны 1812 года, по большей части письмами наполеоновских солдат и офицеров.

– Меня как раз интересует этот период, – оживилась Элина. – Было бы хорошо узнать его телефон.

– Сейчас-сейчас. Для этого здесь и сижу. – Иркутов подошел к облезлому картотечному шкафу и выдвинул ящик с наклеенными буквами: – Записывайте номерок. Продиктовав, повторил: – Навикас Артур Янович.