Письмо потомкам. Дилогия - стр. 50
– Что ты тут делаешь? – в гневе шипела Ангуин за спиной, глядя, как я умываю лицо Андрея от свернувшейся крови. Я повернулась к ней и спокойно произнесла:
– То, что должна делать ты. Андрею стало плохо, я не смогла найти крио. Поэтому напоила его своей.
Бедная девушка в шоке замерла и осела на пол. Бутылочка, наполненная свежей кровью, выпала из её рук.
Андрей весело агукал в кроватке. А ведь десять минут назад умирал…
– Ты это специально, да? – безразлично, насколько это было можно, прошипела я. Подобрав и вскрыв крио, я попробовала на кончик языка. Моя догадка подтвердилась.
– Ммм, отменная кровь из холодильника. Но ему ещё рановато для подобной пищи, не правда ли?
Ангуин прижалась к стене, стараясь не смотреть мне в глаза:
– Ты теперь расскажешь всё льринни? Это твоё право…
– Нет. – пожала плечами я, – Мне не жаль тебя, но я не расскажу… потому как ты всё исправишь.
Её затрясло. Она не рыдала, нет. Ангуин непонимающе смотрела на меня, словно пытаясь понять мои действия.
– Ты кормила его своей кровью? – спросила я достаточно грубо.
Она зажала пальцами мочку уха. Хьорте.
«Нет»
– Ты поставила на карту его жизнь. Ты знала, что именно об этом Старейшины не узнают и не смогут обвинить тебя. Но теперь тебе придётся кормить, как положено. Иначе я действительно могу поведать о твоём проступке.
– Я не хотела его убивать, честно! Я думала, всё обойдётся… Мне просто… страшно, Ульрианна.
Я присела рядом с ней, красивой и такой надменной. Погладила ее по волосам и взяла ее руки в свои.
– Ты гемма, Ангуин. Я же человек. Ты должна быть сильнее. Что с тобой, моя хорошая?
Девушка замолчала, и неожиданно уткнулась в моё плечо.
– Тогда… когда ты танцевала на Эвалоне, я чувствовала… Ту любовь, что текла сквозь танец. И мне так захотелось увидеть Его, моего… Ульрианна, ещё целых двадцать лет я не смогу коснуться его, увидеть, поговорить с ним. Я знаю, я не должна так думать… Это смешно, говорить о времени, когда впереди у тебя вечность. Я должна быть благодарна Рионн. Когда-то её дом дал начало нашему, и моя мама… моя льринни хотела отблагодарить её… Передала меня в кормилицы на время, сейчас очень трудно найти няню. Только она не спросила меня…
– Тебе страшно пускать кровь?
Она коснулась брови:
– Когда я была человеком… мне часто причиняли боль. Это было ужасно. Я действительно пытаюсь накормить Андрея, но не могу – это напоминает мне о прошлом. Я слишком слаба, чтобы забыть об этих кошмарах. Мне сделали все процедуры, чтобы я не боялась, но каждый раз, когда…
– Ты гемма, Ангуин. Тебя воспитала такая же сильная девушка, как и ты сама. Твои запястья не чувствуют боли. Твоя кожа слишком тонка…