Письмо из прошлого - стр. 37
– Я думала ты старше. Ну, давай, ешь, а то светишься! Кожа да кости! Вроде и мордашка у тебя симпатичная и рост модельный, но тощая!
Маша села за стол.
– Так что, выпьем? Вино сладкое, точно морс…
– Нет.
– Да ладно тебе!
– Нет, я сказала! – Маша положила на хлеб кружок колбасы, откусила, взяла со стола тарелку с картошкой и бросила в нее кусок рыбы. – Если вам так хочется выпить, можете сделать это у себя дома. Дверь открыта.
– А ты еще и неблагодарная какая! – возмутилась Татьяна, сузив глаза. Поддалась чуть вперед, окинула ее холодным колким взглядом и прошипела: – А ну пошла отсюда!
– Серьезно? С собственного дома? – Маша сжала в руке тарелку с едой, бросила в нее еще пару кружков колбасы. – Пап, ну что ты молчишь?
Отец повернул голову, перевел свой стеклянный взгляд на Татьяну.
– А что вы ссоритесь? – он затушил окурок. – Зачем ты споришь?
– А кто она такая чтобы говорить мне что делать? – Маша с грохотом поставила тарелку обратно на стол. – Пришла к нам в дом, командует! А ничего, что она здесь никто и звать ее никак?
– Маша, перестань, – поморщился отец, потирая виски. – Что ты кричишь так?
– Я хочу, чтобы она ушла! Маме бы это не понравилось!
– Твоей матери больше нет. – Прошипела Татьяна и приблизилась к Маше. – А ну иди отсюда, и не мешай отцу отдыхать. Неблагодарная, какая она у тебя, Миша! Ты посмотри-ка на нее!
– Маш, ну зачем ты так? – Отец поднялся, подошел, встав между ними: – Татьяна, права, я со смены пришел, еле отработал, сил ведь нет никаких, и ты еще кричишь.
– Ты что такое говоришь? – Маша отшатнулась. – Сил нет, потому что пьешь!
– А ну не спорь с отцом, бесстыжая!
– Да пошла ты!
– Маша! – заревел отец.
Все разом смолкли. В повисшей тишине лишь тикали настенные часы. Капала вода из крана.
Маша затравленно посмотрела на него, затем на ненавистную Татьяну. В глазах отца залегла злость и усталость, а в глазах гостьи – торжество от победы. Маша оттолкнула руку отца, что тянулась к ее плечу и вышла.
До самого утра с кухни доносились звуки музыки, пьяный смех Татьяны и неразборчивое бормотание отца. Ночью, входная дверь хлопала каждые полчаса – приходили и уходили гости, собутыльники, новые друзья и откуда они только берутся?.. Так продолжалось до рассвета, пока, наконец, в дом снова не приехал вызванный соседями наряд милиции…
… Сентябрь и начало октября пронеслись как во сне, тусклые дни, холодные ночи, похожие друг на друга, тоска в сердце и глазах, лишь к концу ноября, Маша окончательно пришла в себя и немного расслабилась. Дома ничего не менялось – отец продолжал все так же пить, пропускать работу и приводил в дом малознакомых людей, абсолютно перестав обращать внимания на Машу, словно ее не было рядом, словно они не жили под одной крышей, словно он никогда не знал, что значит быть отцом. А когда-то, она помнила, называл ее своей маленькой принцессой, любимой девчонкой и обещал, что никогда не предаст.