Письма молодого врача. Загородные приключения - стр. 48
– Я так понял, что ты дал кредиторам слово, – ответил я. – Конечно, это по-прежнему не мое дело.
– Надеюсь, что не твое! – воскликнул он. – Коммерсант рискует приобрести или потерять. Он предусматривает пределы для больших долгов. Я бы все выплатил, если бы мог. Но не смог, и потому покончил со старыми обязательствами. Никто в здравом уме и не помыслит пустить все зарабатываемые в Брэдфилде деньги на уплату торговцам из Авонмута.
– А если они припрут тебя к стенке и потребуют уплаты долга?
– Ну, когда решатся, тогда и увидим. А пока что я гоню деньги на бочку за каждую появляющуюся у меня вещь. Мне здесь так доверяют, что я мог бы обставить весь дом от водостоков до флагштока, как дворец, вот только решил – буду идти комната за комнатой. Только здесь обстановки почти на четыреста фунтов.
Раздался стук в дверь, и вошел мальчик в ливрее.
– С вашего позволения, сэр, вас желает видеть мистер Дункан.
– Передай мистеру Дункану мои наилучшие пожелания и скажи, что он может убираться к черту!
– Джимми, дорогой! – вскричала миссис Каллингворт.
– Скажи ему, что я ужинаю, и если бы все короли Европы ждали в коридоре, держа короны в руках, я бы не вышел взглянуть на них.
Мальчик исчез, но через мгновение вернулся.
– Извольте видеть, сэр, он не уходит.
– Не уходит! Что это значит? – Каллингворт сидел с открытым ртом, выставив вперед вилку и нож. – Ты это о чем, негодник? Что ты несешь?
– Вот его счет, – проговорил напуганный мальчик.
Лицо Каллингворта потемнело, на лбу вздулись жилы.
– Счет, да? Гляди сюда. – Он вытащил часы и положил на стол. – Сейчас без двух восемь. Ровно в восемь я выйду и если его там увижу, то размажу по тротуару. Передай, что разбросаю его ошметки по всей округе. У него две минуты, чтобы сохранить себе жизнь, и одна из них почти истекла.
Мальчик вылетел из столовой, и через секунду мы услышали грохот входной двери и топот ног по лестнице. Каллингворт откинулся на спинку стула и захохотал, пока на глазах у него не выступили слезы, а жена его подрагивала от сочувственного смеха.
– Я его с ума сведу, – наконец прохрипел Каллингворт. – Это нервный и трусливый субъект, когда я на него смотрю, он сереет. Если прохожу мимо его магазина, то обычно захожу и гляжу на него. Ничего не говорю, просто смотрю. Это его парализует. Иногда в магазине полно людей, но воздействие то же.
– Так кто же он? – спросил я.
– Он бакалейщик. Я говорил, что плачу всем торговцам, но он – единственное исключение. Пару раз он меня доставал, так что я пытаюсь обходиться с ним так же. Кстати, Гетти, можешь завтра послать ему двадцать фунтов. Время очередного взноса.