Письма к незнакомцу. Книга 6. Брак - стр. 18

Женщина была красивой. Той красотой, о которой поэт сказал: «Посмотришь – и туманные слова нахлынут странные,//И руки, окаянные, на месте не лежат…»22 Вот от этих-то рук и терпела неприятности женщина по имени Тамара. Мы познакомились быстро. Жаль Вас, Серкидон, не было рядом. «Вы бы ахнули, для Вас//Это был бы мастер-класс».

«О, Небесное Создание! Какой злой волшебник занёс Вашу редкую красоту в этот жуткий поезд… Разрешите скрасить Ваше одиночество незанудной беседой…» Примерно так.

И Вы знаете, Серкидон, увидев во мне существо неагрессивное, женщина благосклонно кивнула. Скучно было ей, одиноко, надоело ехать-трястись. Она ехала из небольшого богом забытого городка, половина населения которого работает на зловонном комбинате с вредным производством. Днём работают, вечером лечатся. Лечатся народными средствами, а утром с похмелья снова идут на работу.

«А нельзя ли было мужичка в такой город послать?» – спросил я.

Оказывается, нет. Командировка была наказанием. Тамара допустила производственную бестактность, в который раз отказала начальнику в интимной близости. И как только такое происходило, любящий дисциплину начальник, строптивицу – с глаз долой, из сердца вон – в командировку.

Эх, Серкидон, вот бы Ваш письмоштампователь был наделён даром сценариста! Тогда эту историю Вы смогли бы увидеть на экране дорогого кинозала, а меня увидели бы по телевизору, шагающего по красной дорожке в Каннах. Кстати говоря, моя попутчица – вылитая Орнелла Мути. Её можно было смело приглашать на главную роль. В остальных ролях – Вицин, Никулин, Моргунов.

Вот рассказ российской Орнелы Мути о двух днях командировки.

Первый день. День приезда.

Поселение в гостинице и – пешком на комбинат. Три уважаемых человека должны расписаться в документах, свидетельствующих о проведение контрольных замеров. И речи быть не могло, чтобы эти замеры производить, брать пробы у работающих котлов, где шум и гарь. Это верный больничный для непривычного человека. Цифры доказывающие, что и котлы, и котелок директора варят нормально, уже были написаны тремя аккуратными столбиками. Нужны были только три начальственных руки, три подписи, а на них печать. Просто – возьми да подпиши, но нет, каждый подписант сразу же руками тянется к женскому телу. «Руки окаянные на месте не лежат…»

Здание управления. Оно большое, чуть ли не вровень с самим комбинатом. А как же иначе, когда семеро с ложкой – один с сошкой. Первый по ходу – кабинет технолога:

«О кого я вижу! Милая Тамарочка, лучше нет подарочка…Готов, готов, всегда готов… Царица Тамара! “Сплетались горячие руки, уста прилипали к устам…”»