Письма к незнакомцу. Книга 4. Любовь - стр. 29

И рано по густому лугу,

Бродя без Ольги, меж цветов

Любил искать её следов…

Поэт остался верен своему чувству и когда «Он с лирой странствовал на свете; //Под небом Шиллера и Гете». Значит, не так плоха «меньшАя дочь соседей бедных». Чем-то прельщал сей «предмет и мыслей, и пера, и слёз, и рифм et cetera». Ведь нельзя же воспеть пустое место?

Скептик скажет: «Поэт всё сможет. И пустое место может полюбить». Но любого, самого отъявленного скептика, а то и мизантропа, убедит и растрогает партия Ленского в исполнении непревзойдённого тенора Сергея Яковлевича Лемешева56. До шестидесяти лет выходил певец на сцены – большие и малые – и в разных городах голосом, подобным голосу Орфея, пел своим белокурым Эвридикам. Партнёрша была то ослепительно молодой, то из-под её парика выбивались седые прядки, но они не виделись и забывались, когда набирал силу чарующий тенор:

Я люблю Вас, я люблю Вас, Ольга,

Как одна безумная душа поэта

Еще любить осуждена.

Всегда, везде одно мечтанье,

Одно привычное желанье,

Одна привычная печаль…

Если бы Пушкин услышал это ариозо, у него бы дрогнуло сердце… у Онегина дрогнула бы рука и всё, всё могло сложиться не так печально… Сложилось бы так же радостно, как и в «Кубанских казаках»… Да жаль он не знаком был с нашим… Пырьевым57. Ну, что же об этом сейчас говорить…

Проследим лучше, как менялось отношение автора романа к Ольге Лариной. Ведь поначалу не была ему безразлична героиня второго плана, которая –

Цвела, как ландыш потаённый,

Незнаемый в траве глухой

Ни мотыльками, ни пчелой.

Цветок, быть может обречённый

Размаху гибельной косы,

Не осушил ещё росы.

Как сказано! А в окончательный текст романа вошло частично. Уже тогда в голове автора мелькала мысль: «А не слишком ли сладко о ней пою? Не будет ли с моей стороны ошибкой, воспевать что есть сил сразу двух сестёр?» Не знал автор в то время, что можно и трёх сестёр воспеть одновременно – и ничего…

А к Лариным тем временем приезжали гости:

Под вечер иногда сходилась

Соседей добрая семья,

Нецеремонные друзья,

И потужить и позлословить

И посмеяться кой о чем.

Проходит время; между тем

Прикажут Ольге чай готовить…

То есть, пока Татьяна созерцала и «влюблялася в обманы и Ричардсона и Руссо», Оленька шустрила по хозяйству. Глядя на неё, родители умилялись, а гости восхищались: «Ах, какая умница, ах, какая красавица!»

Да и как же тут, Серкидон, не восхититься:

Глаза, как небо, голубые,

Улыбка, локоны льняные,

Движенья, голос, лёгкий стан,

Всё в Ольге…

Предательство, Серкидон, часто следует сразу же после отточия, потому считайте отточие за самый опасный знак…. Неизвестно, что последует после него…