Письма царской семьи из заточения - стр. 8
25 февраля волнения охватили всю центральную часть города. На улицах происходили беспрерывные митинги, на которых безнаказанно произносились революционные речи. В этот день казаки, высланные усмирять беспорядки, впервые пошли на прямую измену и преступление: один из них зарубил шашкой пристава Крылова, пытавшегося вырвать у демонстрантов красный флаг. Это была первая жертва служебного долга. Опьяненная безнаказанностью, охваченная низменными страстями и руководимая опытными главарями толпа становилась смелее и агрессивнее.
В воскресенье 26 февраля положение стало критическим. В городе слышалась стрельба. Были убитые и раненые. Во второй половине дня одна из рот запасного батальона лейб-гвардии Павловского полка неожиданно открыла огонь по войскам, разгонявшим демонстрантов, но вскоре ее удалось разоружить, причем зачинщики были арестованы.
Наконец, 27 февраля вспыхнул открытый военный бунт. Утром восстал запасной батальон лейб-гвардии Волынского полка, и вскоре к нему присоединились мятежники из других частей. Начались убийства офицеров. Толпа солдат и рабочих стала громить полицейские участки, освободила арестантов из тюрьмы «Кресты», подожгла здание Окружного суда и затем захватила Таврический дворец, занимаемый Государственной думой, которая с этой минуты перестала существовать как высшее выборное государственное учреждение. Таврический дворец стал штаб-квартирой бунтовщиков, где в тот же день, под одной крышей, самочинно образовались два самостоятельных революционных органа: самозваный Временный комитет Государственной думы, во главе с ее председателем Родзянко, и Исполнительный комитет Совета рабочих депутатов, возглавляемый Чхеидзе и его заместителем Керенским, при участии вожаков-пораженцев. Оба этих органа, в состав которых вошли левые депутаты Думы, социалисты всех толков, большевики и даже освобожденные из тюрем уголовные преступники, присвоили себе право говорить от имени русского народа и стали рассылать по всей стране телеграммы революционного содержания.
28 февраля смута перекинулась в окрестности столицы. В Кронштадте был убит начальник порта и происходило избиение офицеров матросами Балтийского флота. В Петрограде царствовала анархия. Единственной фактической властью был Совет. Во всех остальных частях необъятной страны, за исключением двух-трех больших городов, где революционеры имели соучастников, поддерживался порядок и сохранялось полное спокойствие.
Как только в Ставке было получено известие о военном бунте, государь повелел отправить с фронта войска для восстановления порядка в Петрограде, поручив эту задачу генерал-адъютанту Н.И. Иванову. Одновременно с этим он принял решение вернуться в Царское Село и в 5 часов утра 28 февраля отбыл из Могилева. Покидая в столь критический момент Ставку, где были сосредоточены все нити военного управления, государь терял непосредственный контакт с армией и фактически передал власть в руки генерала Алексеева, вполне полагаясь на верность и верноподданность старших военачальников. Это решение, как показал дальнейший ход событий, оказалось роковым. Вторник 28 февраля он провел в пути.