Пишем роман. Основы писательского мастерства. Очерки и размышления - стр. 25
Нещадно вычищайте устойчивые словосочетания: мороз крепчал, смеркалось, лучи заходящего солнца освещали картину… безбрежный океан, небесная синь или лазурь… вечерело, багровые лучи заходящего солнца… свинцовые тучи, бушующее море, новая заря и прочие набившие оскомину штампы.
То же относится и к портретам героев, об этом мы еще поговорим, но все-таки, напомню: коралловые губки, жемчужные зубки, длинноногая блондинка, эффектная брюнетка, синеглазая красавица, зеленоглазая и рыжеволосая, мужественный подбородок, точёный профиль, атлетическая фигура и прочие заготовки для женских сентиментальных романчиков.
Литературные штампы, устойчивые выражения, сленг, канцеляризмы – все это может быть в прямой речи ваших персонажей, чтобы подчеркнуть их особенности, характеры, род деятельности и т. д., но никак не в авторской речи!
Секреты литературного мастерства
Литературная метафора, на мой взгляд, это не просто словосочетание, это всегда образ – полноценный, самодостаточный.
У великих писателей каждое произведение – цельный образ. Можно сказать, образ метафорический.
«Голубка дряхлая моя» – образ, потому и метафора.
Многие начинающие писатели хотят «писать красиво», им кажется, что литературное произведение непременно должно быть сложночитаемым, с замысловатыми языковыми и стилистическими вывертами, с зубодробильными новообразованиями – и чем труднее и запутаннее текст, тем начинающему приятнее. Маститые тоже грешат, чего уж там. Но маститому простительно, он уже давно на этом поприще, он уже успешен, его читают, он хочет развития, он владеет ремеслом в совершенстве, ему многое простят. Сочетание несочетаемого у Платонова, кажущаяся простота Довлатова, поэтика Пастернака, смешение мыслимых и немыслимых стилей Сорокина и т. д. Начинающий же еще не снискал лавров, но уже жаждет выделиться. У него герой не будет просто стоять у стены, он будет соприкосновенными позвонками хрупкофарфоровыми воспринимать шероховатость равнодушного бетона…
И продираются бедные редакторы сквозь непролазные дебри подобных языковых прозаических экспериментов, переводят с писательского на русский. Спроси такого автора: «зачем же вы усложняете?» Он тут же взбодрится и понесёт об играх Набокова, о высоких стилистических формах Грасса; а самые продвинутые вспомнят Андрея Белого и его «теорию символизма», добавят непременно рассуждений о различных литературных традициях и влиянии, и взаимопроникновении; приведут несколько громких цитат, вырванных из контекста (это уж как водится). Читатель только глазами похлопает, кивнёт растерянно и отложит потихоньку книжку новоявленного гения. Редактор глаза закатит, вздохнёт и в корзину кинет.