Писец. История одного туриста - стр. 70
– Заманчиво. Но… боязно. Говорю Вам честно!
– Вам нечего бояться. Деньги возьмём вместе – сразу и поделим.
– Сколько у Вас спрятано?
– На билет до Нового Амстердама хватит.
– Шутите?
– Мистер Джонсон, клянусь всеми Святыми!
– Мистер Сэндлер, я Вам верю. Но хочу подумать. Я вызову Вас завтра утром.
Ночью я уснул-таки, потому что у меня, наконец, появился шанс на избавление от неприятной процедуры потрошения моего милого Kewpie, а вместе с ним вернулся крепкий сон.
Утром я снова сидел перед Джонсоном, а он снова налил мне выпить и выпил сам.
– Мистер Сэндлер, у меня есть план.
Я придвинулся к толстяку поближе.
– Откладывать нельзя! Иначе могу передумать.
– Давайте скорее план!
– Сегодня ночью Вы станете свободным, а я богатым.
– Меня это устраивает.
Дальше события разворачивались стремительнее обычного – после полуночи толстяк зашёл ко мне в камеру, но не один – он притащил с собой бездыханное тело охранника.
Толстяк бросил тело на кровать и закрыл дверь.
– Чего уставился? Переодевайся! – сказал мне добрый тюремщик.
Я натянул на себя чёрную форму охранника, а шмотки Сэндлера мы кое-как напялили на усопшего мужчину.
– Будем выходить. Натяни шляпу пониже! Ничего не говори и прихрамывай на правую ногу! Вильямс хромал! Служил на флоте и ему на ногу уронили ядро, – не повезло парню! – сказал толстяк и сплюнул.
Я посочувствовал бывшему моряку и мы выдвинулись.
Джонсон закрыл мою камеру, потом он шёл первым, а я хромал позади него.
По дороге толстяк на всю тюрьму отчитывал Вильямса за какую-то провинность – я не слушал его, а думал лишь о том как бы наш план не раскрылся в самый неподходящий для этого момент.
Джонсон крикнул кому-то, чтобы тот подменил Вильямса, и мы вышли на улицу, залезли в карету, которая стояла у тюремных ворот.
– Скажи ему адрес.
Я назвал кучеру адрес и мы поехали домой к Сэндлеру.
Когда приехали, извозчика тут же отпустили.
На первом этаже, сквозь окно, был виден тусклый свет, и я постучал в дверь.
– Кто там? – спросила миссис Сэндлер.
– Твой муж. Открывай! – сказал я.
– Мой муж в Ньюгейте! И не выйдет оттуда никогда! Его выпотрошат как фазана! Проваливай, пока цел, пьяная тварь!
– Надо ломать! Нет времени на пустой трёп, – сказал Джонсон.
Мы с толстяком навалились на дверь, и хотя дверь была крепкой, но она не устояла-таки под тяжестью толстяка – после третьей попытки засов отвалился, а мы с Джонсоном ворвались в дом.
У лестницы стояли миссис Сэндлер и джентльмен с большими усами, которого наша жена называла «милордом». Они с тревогой смотрели на нас, а добрый джентльмен даже обнажил свою шпагу.