Пирамиды роста - стр. 64
– Нет, – Валя опустила глаза, как двоечница.
– Ласточка моя, тогда сначала читаем букварь, – он отхлебнул из чашки. – Хороший у него чай! Из Китая возит.
– Мне это только теперь стало важно! Хочешь, в тетрадку за тобой запишу?
– В июле 1991-го они объявили, что больше не входят в СССР и РСФСР. Почему про тетрадку сказала? – пошутил он. – На шведа шпионишь? На его посольских дружков?
– В посольстве такие симпатичные люди.
– Все шпионы симпатичные люди. Работа у них такая. Путч августовский помнишь?
– Мы с Юлией Измайловной были на баррикадах.
– Молодцы! После путча Дудаев стал президентом и запел про «превратить Москву в зону бедствия». В Москве и без них бардак, союзное имущество делят. Муж с женой разводятся, вилки делят, а тут махины расстаются. Дудаев под шумок захватывает оружие, военные городки, имущество вооружённых сил. Мы идём на переговоры – он как баран.
– Захватывает оружие? – удивилась Валя.
– На центральной площади Грозного бессрочный митинг оппозиции, Дудаев всех разгоняет, вводит комендантский час. Расстреливает Центризбирком, митинг оппозиции, мэрию и управление внутренних дел, – он старался говорить спокойно, но это плохо давалось. – Убивает в Урус-Мартановском районе двести оппозиционеров! Своих, не русских! Проводит Общенациональный съезд, где объявляет всеобщую мобилизацию и джихад России! Продолжать?
– А правозащитники объясняют наоборот.
– Потому что западные гранты дают под наоборот.
– Так кто виноват во всём этом?
– Всё население поимённо. И я, и ты.
– Я? – возмутилась Валя.
– А чем ты, ласточка моя, лучше других? Ты всё от тебя зависящее сделала, чтоб этого не случилось? Нет. И я тоже. Родина – это все мы!
Валя не поняла, как к этому относиться. Она никак не соотносила войну в Чечне со своей жизнью, считая себя мелкой сошкой, муравьём, волокущим в муравейник слишком крохотную соломинку, чтобы отвечать за что-то, кроме семьи и работы.
А что она может ещё? Ехать лечить раненых? Создать большой целительский центр? Для этого нужны деньги, связи, организаторский талант, а на ней мать и Вика. Конечно, она выросла из нынешнего амплуа, стала видеть мир иначе, но всё равно не знает, куда дальше? Все вокруг чему-то учатся, что-то организовывают, ей бы надо затеять что-то новое…
– В ломбард надо ложить. Убьют за них! – напугалась мать жемчужных бус.
– А за Свенов бриллиант?
– Так он малюсенький.
А Вика долго наматывала жемчуг на шею, гладила руками, красовалась перед зеркалом:
– Мне лавер когда-нибудь такую байду купит?
– Я тоже долго ждала, – напомнила Валя.
– В книге про камни читала, перламутр переводится как мать жемчуга, обволакивает и защищает туфту, что попалась в раковину, – вспомнила Вика. – И ещё, жемчуг привлекает бабки! Ща на нас такие бабки повалятся!