Пионеры, или У истоков Сосквеганны. Хижина на холме, или Вайандоте (сборник) - стр. 50
– Напрасно, Натти, вы называете вашего товарища таким именем, – заметила хозяйка, – притом же старый Джон вовсе не похож на змею.
– Старый Джон и Чингачгук совсем разные люди, – ответил охотник, печально покачивая головой. – В войну пятьдесят восьмого года он был в цвете лет и даже выше ростом, чем теперь. Если бы вы видели его, как я, в то утро, когда мы разбили Диско, вы бы сказали, что другого такого молодца краснокожего нелегко найти. Он был наг до пояса, и вряд ли вы видели когда-нибудь человека, который был бы так красиво разрисован. Одна половина лица была у него красная, другая – черная. Голова была начисто выбрита, оставлен только чуб на маковке, а в нем пучок орлиных перьев, – ярких, точно из хвоста павлина. Он раскрасил себе бока и ребра так, что загляденье, – потому что Чингачгук понимал толк в этих вещах, – и со своей гордой осанкой, ножом, томагавком выглядел таким гордым воином, какого я и не видывал. И дрался молодцом, потому что я видел у него на другой день после боя тринадцать скальпов. А Великий Змей снимал скальпы только с тех, кого одолевал сам.
– Ну, ну! – воскликнула хозяйка. – Война всегда война, и ведется разными способами, но мне не нравится, когда уродуют тело убитого. Надеюсь, сержант, ты никогда не участвовал в таких дурных делах?
– Мое дело было оставаться в рядах, да ждать либо пули, либо штыка, – возразил ветеран. – Мы стояли в крепости и почти не покидали ее, так что я редко видел индейцев, которые обычно тревожили неприятеля с флангов или с фронта. Я помню все-таки, что много наслышался о Великом Змее, как о знаменитом вожде. Да, я не ожидал тогда, что он примет христианство и превратится в старого Джона.
– Его окрестили моравские братья, которые всегда вертелись около делаваров, – сказал Кожаный Чулок. – По моему мнению, если бы они оставили их в покое, было бы гораздо лучше. Мы бы не дошли до такого положения, как сейчас, и эти холмы принадлежали бы их законному владельцу, который хотя еще молод, но умеет владеть ружьем и…
Слова его были прерваны шумом отворяющейся двери. В комнату вошла компания обитателей усадьбы судьи в сопровождении старого могикана.
Глава XIII
Появление новых гостей вызвало некоторое волнение. Адвокат незаметно исчез из комнаты. Большинство мужчин подошли к Мармадюку и обменялись с ним рукопожатиями, выразив надежду, что «здоровье судьи в надлежащем состоянии». Майор Гартман снял шляпу и парик, заменив последний теплым гарусным ночным колпаком, и спокойно уселся на скамье со спинкой, которая оказалась теперь свободной. Хозяин подал ему трубку. Закурив ее, майор выпустил клуб дыма, повернул голову к буфету и сказал: