Пике - стр. 23

Издевательская такая, мол, ничего ты не можешь, кроме как мяукать, молочный котенок.

Бамбуковый бо[1] ткнулся в руку сам, как живой. Такие были припрятаны по всей территории поместья – дань древним традициям, согласно которым нужно быть готовым следовать Путем Воина даже после плотного обеда. Глухой стук и его замах останавливает такой же бо, выхваченный словно из воздуха.

Кохэку владел бодзюцу[2] не в пример лучше и Тэкеши помнил это всем телом. Количество синяков, оставленных старшим, невозможно было сосчитать, но сейчас руку младшего вел праведный гнев.

Стук, стук, стук. Бо мелькали вертушкой, поднимая мелкий песок с дорожки, вороша упавшие листья, закручивая воздух вихрями. Дробный бой, похожий на барабанный – то ли боевой марш, то ли погребальная песня. Плачь по рухнувшим надеждам.

- Тебе всегда мало! – упрек, перебивающий стройную песню шестов. – Обязательно нужно было посягнуть на мое?!

- Твое? С каких пор в Империи разрешено рабство? – вновь насмешка, болезненно бьющая по и без того расшатанным нервам.

- Рррах! – неожиданный укол навершием, почти достигнувший цели.

Вот только «почти» с мастером боя не работает. Изящный уход, обманный маневр и в грудную клетку младшего врезается раскрытая ладонь старшего. Чуть больше силы, чуть другой угол и быть бы ребрам проломленными, а так отделается только ушибом, но и его хватило, чтобы сбить дыхание, прерывая бой.

С трудом выпрямившись, Тэкеши отсалютовал бо, показывая, что готов к продолжению.

- Придурок! – прозвучало неожиданно зло и это заставило замереть, подействовав лучше любых приемов.

Внезапно Ши осознал, что брат тоже в ярости. Почти такой же слепящей, как и он сам. Его дыхание тоже прерывистое, и вовсе не от физического усилия, тут сомнений не было. Глаза сверкают тем же убийственным огнем, что ощущается в собственной груди.

- Ты почему злишься-то?! Только не говори мне, что ты не хотел этого!

Секундная тишина, дрогнувший посох.

- Не так! – признание, которое, наверное, не стоило озвучивать.

- Не так?! Не по плану? Кто-то посмел действовать невпопад с выстроенной тобой стратегией?!

Вместо ответа крепко сжатые челюсти и нечитаемый взгляд. Командор Айсберг, собственной персоной.

- Когда ты наконец поймешь, что имеешь дело с живыми! Не с фигурками на голо-доске, не с циферками в отчетах, а с живыми, сингулярность все пожри!

Стук посоха о гравий возле мощенной дорожки. Старший брат отвернулся, словно не желаю обращать внимание на буйство младшего.

- Опять скрываешь за напускным благородством, пустыми понятиями чести и долга!