Пикантное попаданство - стр. 25
— Не помню, что было перед этим, — зачем-то пояснила я. В глазах врача впервые появилось внимание именно ко мне, а не физической оболочке. Стало приятно от интереса такого загадочного незнакомца, сидящего в полумраке, уверенно и осторожно держащего мое запястье. Дурацкая мысль сейчас, но почему-то с ним было хорошо. Сильно же я тюкнулась.
— Ты ударилась головой, — тихо пояснил врач, — такое иногда бывает. Уверен, память вернется, сейчас главное отдыхать и поменьше думать.
Да, думать нужно поменьше. Ворочать мысли в голове было физически трудно, хотелось расслабиться и просто полюбоваться приятным сюрпризом в виде врача. Мне нравилось наблюдать, как неторопливо он протянул ко мне руку и прикоснулся к больному виску. Пальцы были нежными, двигались быстро и осознанно, каким-то чудом обходя самое больное место. Врач сильнее нахмурился и поджал губы. Он что-то прикидывал в голове, а я наблюдала за мягким блеском глаз и движениями припухших век. Вот родной, близкий, понятный.
Было грустно, когда врач ушел, еще раз напомнив про необходимость отдыха. Так хотелось вспомнить его, но мысли рассыпались.
***
Иногда мечтаешь о выходных, строишь грандиозные планы, но почему-то убиваешь их на диване с телефоном или под сериальчик. А в воскресенье вечером лежишь и думаешь, как так вышло?
Следующую неделю у меня было схожие ощущения. Врач запретил вставать, читать, много говорить и размышлять. Было нетрудно, я постоянно забывала, о чем думала, терялась во времени, а при попытке что-то вспомнить висок протестовал болью. Врач не назвал диагноз, но напоминало сотрясение мозга: у моей двоюродной сестры было что-то такое. Без напряжения мозгов я почти пришла в норму дней через семь… а может восемь или десять.
За мной ухаживали те три девушки, молоденькие, лет по восемнадцать. Они заплетали волосы в косы и укладывали на затылках, носили простые платья с закрытым верхом и узкими рукавами. Они мягко говорили и двигались, были учтивыми: наверное, из благородных, к Георгу ведь не подпустят кого-то с улицы.
Я спрашивала их об устройстве замка, коллегах и повседневных мелочах. Если это действительно была фантазия, то логика должна ощутимо хромать. Мне было не интересно продумывать бытовуху. Девушки говорили уверенно, на все имели разумные ответы. Это подтверждало теорию о другом полноценном мире. С другой стороны, смущало поведение главной девушки: черноволосой и круглолицей Миррет. Как она любила сплетничать! Пересказывала все услышанное в коридорах, перепалку слуг на кухне, кто первый начал, кто что ответил… И все это ровным тоном, полным превосходства. Позже я сообразила, что у меня была такая коллега, только старше лет на тридцать.