Пикантное попаданство - стр. 10
Он медленно протискивался в узкое лоно, растягивал его и наслаждался этим. Я затаила дыхание, когда он вошел полностью, заполнил меня, а жесткие волоски прижались к клитору. Было так хорошо, так невыразимо прекрасно… Альберт шумно усмехнулся и погладил мою шею, грубыми ладонями будто обещая что-то необузданное, страстное и восхитительное.
Георг осторожно двигал бедрами, лишь слабо скользя внутри, и удовольствие не затмевало разум. Приятно, но все же мало, ведь яростные толчки Альберта не привели к заветному оргазму. Я бездумно вскинула бедра, хотела больше движений, больше влажных звуков и силы. Георг жмурился и тяжело дышал, вряд ли думая о моем удовольствии. Нет, он просто чувствовал отзывчивость и отвечал, толкался, замирая во мне, заполняя невероятно глубоко. Потом снова, снова. Толчки становились чаще, заминки — короче. Георг сжимал зубы и шипел, Альберт шумно втягивал воздух и водил языком по уху, даря ласку. Я не знала, на что обращать внимание — все было до одури приятным: движения языка по хрящику, движения Георга, который все стремительнее проникал в меня.
Напряженные соски просили касаний, это было невыносимо! Я выгибала спину, дернула руками и зачем-то повернулась к Альберту, и тот с готовностью поцеловал меня. Он делал это как-то… с обожанием, мягко обхватывая мои губы, гладя их языком. Я не могла отвечать, даже не подумала о таком, я просто упивалась происходящим. Грудь стиснули, не важно кто, ведь твердые пальцы властно сжали ее, ладонь терлась о сосок — так приятно. Лоно казалось горячим и набухшим, уже не способным различать легкие касания, и осталось только поглощающее удовольствие. До чего нехитрые действия: просто твердость внутри, а как сладко, как отзывалось тело и стремительно росло блаженство. Оно накрывало раскаленными волнами, одна за другой, одна за другой. Все исчезало, я не понимала, что было хорошо: язык Альберта во рту, пальцы на сосках, Георг толкался и вдавливал меня в матрас. Все сливалось в одно, терялось…
Георг терпел дольше и не мог насытиться так просто. Он сел и стал отвязывать мою ногу, но пальцы не слушались, мутные глаза не двигались. Внутри осталась только головка члена, растягивала вход — самые чувствительные места, и терпеть было невыносимо! Я вскинула бедра, только бы не выходил, только бы не терять упоительных ощущений. А Георг ничего не замечал, справился с одной лентой и потянулся к другой. Долгожданная свобода, наконец-то! Я обняла его ногами и притянула к себе, упрашивая снова войти, вернуть потерянное блаженства, но у Георга были другие планы. Без церемоний он закинул мои ноги к себе на плечи и стал звонко целовать левую щиколотку, гладить ее языком, и все это отрывисто, словно не понимая значения действий. Альберт сосал мочку моего уха, гладил ладонью живот. Мелочи стирались. Плевать на них, ведь Георг подался вперед и стал проникать в меня. Тело отвыкло от такого, мышцы под коленями заныли, но это казалось пустяком, и боль быстро забылась.