Певерил Пик - стр. 36
Однако величавая дама подошла к нему и спросила:
– Ты, наверное, маленький Певерил?
– Да, – краснея, отвечал мальчик: несмотря на свой нежный возраст, он уже усвоил закон рыцарской чести, который запрещает скрывать свое имя, как бы опасно ни было его объявить.
– В таком случае, – продолжала величавая незнакомка, – отправляйся в комнату своей матери и скажи, чтобы она сейчас же явилась сюда поговорить со мною.
– Не пойду, – отвечал юный Джулиан.
– Как! – воскликнула дама. – Так мал и уже так непослушен? Впрочем, таковы нравы нынешнего века. Отчего же ты, милый мальчик, не хочешь исполнить мою просьбу?
– Я бы, пожалуй, пошел, сударыня, если б… – Тут мальчик внезапно умолк и попятился от приближавшейся к нему дамы, все еще держа за руку маленькую Алису, которая не понимала, о чем они говорят, и, дрожа от страха, прижималась к своему товарищу.
Заметив смущение мальчика, незнакомка улыбнулась и, остановившись, еще раз спросила:
– Чего ты боишься, мой храбрый мальчуган? Почему ты не хочешь позвать ко мне свою маму?
– Не хочу оставлять Алису с вами вдвоем, – твердо отвечал Джулиан.
– Ты благородный мальчик, – сказала дама, – ты не опозоришь свой род, никогда не отказывавший в защите слабым.
Мальчик не понял незнакомку и с опаской поглядывал то на нее, то на маленькую Алису, которая переводила по-детски рассеянный взгляд с чужой дамы на своего друга и защитника. Наконец, заразившись страхом, который Джулиан, несмотря на геройские усилия, не мог совершенно скрыть, Алиса бросилась на шею мальчику, прижалась к нему и громко заплакала, чем встревожила его пуще прежнего, так что он лишь с большим трудом мог удержаться от слез.
В манерах и осанке нежданной гостьи и в самом деле было нечто, внушающее если не страх, то, по крайней мере, благоговейный трепет, – особенно после ее странного и таинственного появления. Одежда ее, ничем не примечательная, состояла из капюшона и костюма для верховой езды, какой тогда носили женщины, принадлежавшие к низшим слоям дворянства; длинные черные волосы выбились из-под капюшона и в беспорядке рассыпались по плечам. Глаза у нее были темно-карие, с живым и проницательным взглядом, а черты лица говорили о чужеземном происхождении. В речи незнакомки заметен был легкий иностранный выговор, хотя по-английски она говорила очень чисто, а интонации и жесты выдавали в ней женщину, привыкшую повелевать и требовать повиновения. Очевидно, вспомнив все это, Джулиан впоследствии решил оправдать свой испуг тем, что принял незнакомку за сказочную королеву.
Пока незнакомая дама и дети смотрели друг на друга, в комнату почти одновременно, хотя и через разные двери, вошли два человека, чья поспешность свидетельствовала о том, что они встревожены детским плачем.