Певчий Гад. Роман-идиот. Сага о Великом - стр. 19

О сокол! О Бетпак-Дала!..

И я в Бетпак-Дале сидел,

Сидел, во все глаза глядел…»

* * *

«Медленно мысль проползает людская,

Роясь в барханах зыбучих песков,

Как черепаха, уныло таская

Вычурный панцирь веков,

Где мозгов —

Как в черепах

Черепах.

Да и всё остальное

Тоже смешное:

Череп, пах…»

* * *

И ещё что-то бредовое. От пустынного зноя, наверное:

«…ты слышал, как монах орёт?

«Анахорет!.. Анахорет!..»

В пустыне камню-великану,

Глухому камню-истукану

«Анахорет!..» —

Монах орёт»

* * *

Обезьяна в себе

Орал, гордился возмужавший, эклектически нахватанный Великий, чванился — он, дескать, создал «ненаучное дополнение» к частной теории относительности! Зря орал. Относительно это было. И относилось лишь к вопросу о расстояниях. Причём, расстояниях не глобальных, а всего лишь к дистанции между М и Ж:

«От каблука мадамова

До яблока адамова

Всего один шажок:

Возьмёт за горло сученька

Горяченька, подлюченька,

Улыбкой подкаблучника

Разлыбишься, дружок…»

Потом, однако, разгордился – показал людям. Зря. Никого не восхитило. Порвал, как много чего. В итоге остались от «дополнения» обрывочки:

«…всё-таки человек – мутант. Видимо, некогда к «обезьяне» был «привит» дух горний, т.е. нечто истинно человеческое, Божеское. ЭТО было привито, как благородная веточка к дичку, к тёмной, белково-углеродний твари. Получился со временем мутант. Человек. Но светлое, божеское в человеке не мстит природе. Мстит – обезьяна. Женщина в некоторых моментах – та же обезьяна. Кривляется перед зеркалом, губы выворачивает, – «вспоминает»…

Обезьяна в себе»

***

Из «Максимок» и «наблюдизмов»:

«Бог есть то, что есть. Я есть то, чего нет. Однако, карабкаюсь…»

***

«Церковь сильна и стоит – Тайной и Красотой. Власть – Силой и Тайной».

***

«Бог есть то, что есть. Ты есть то, чего нет. Однако, скребись…»

***

«Муха, медвежонок на крыльях…»

***

«Страшные жуки… небо скребут!..»

***

«…ввертилёты…»

***

«Бог есть то, что есть. Мы есть то, чего нет. Однако, стараемся…»

***

«С большой буквы – Пьяный»

***

Рассказ после мясокомбината:

«Сперва показывали тёлку. Потом разделанную тушу. Потом колбасу.

Потом снова доярку…»

***

«Печность. Во избежание беспечности необходима печность.

Именно печность. Жаркость…»

***

«…с трудом, удивительно легко запомнил усвоенные дедом заветы отца…»

О чём сие? Неизъяснимо…

***

Неизъяснимое осеняло Великого, курировало, вело. Куда? Никто не скажет.

Но вот тоскливого идиотизма мирного свойства недоставало. И он, как человек проницательного ума, осознавал это. А всё равно сносило на пути буйные, невразумительные. Скорбел, каялся, писал заунывные плачи. И брутальные заплачки, и вои, и… чёрт ещё знает что!