Петрикор - стр. 14
Зазвонил телефон.
– Добрый вечер! Кем вы приходитесь Софии, – пауза, – Софии Ивановой.
– Мужем. Гражданским мужем.
– Вам надо приехать… Произошла авария.
– Что с ней? Она жива? – Артем с трудом произнес эти слова.
– Мне очень жаль. Ваша жена погибла.
Первые тяжелые капли дождя упали на землю.
– Я думал… Думал, что смогу. Но я… – Артем сделал еще глоток. – Я просто не могу больше. Бессмысленно все. И каждый новый день просто приближает…
Старик приобнял Артема за плечо и притянул к себе.
– Вы могли бы быть моим сыном. Знаете, моя жена Кейт умерла несколько лет назад. Она умерла своей смертью, сердечный приступ. Она не погибла, как ваша. А я вот… Как вас зовут?
– Артем… Артем, если это важно.
– Важно? Важно, что вы знаете значение слова «любить». Знаете, зачем я живу? Я храню нашу с Кейт любовь. Вспоминаю ее каждый день, который у меня есть. И вы… Простите, мне трудно выговорить…
– Артем.
– Артем, меня зовут Марко. Вы… Вы еще очень молоды. А уже столь многое поняли.
– Я ничего не понял. Ничего.
– Вы могли бы быть моим сыном, – повторил Марко. – Страна и город не имеют значения. Мы все взаимосвязаны. Движение одного поддерживает другого. Вы могли бы быть моим сыном…
– А что вы здесь делаете, Марко? – перебил его Артем и впервые за весь разговор прямо посмотрел в глаза старику.
– Сложно объяснить. Я невольно стал свидетелем того, как один человек покончил жизнь самоубийством.
– И что?
– Я не успел помешать ему и не могу смириться с этим.
– Но это ведь было его решением?
– Ошибаетесь, молодой человек. Как вы ошибаетесь.
– Каждый имеет право уйти из жизни, когда ему захочется.
Дождь усилился, но двое на скамье, казалось, не замечали его.
– Я считаю иначе. Бог не посылает нам испытаний, с которыми мы не в силах справиться. Значит, надо жить дальше и не мешать Божьему промыслу. Я не успел спасти того человека и если… спасу вас, мой мир изменится к лучшему. Поэтому я здесь.
– Почему я должен вам помогать? Это мой выбор. При чем тут вы и ваш Бог? Где он был, когда ушла София? Где?! БОГ! Почему ему позволено все? Убивать людей, красть их у любимых? Это промысел? Плевать я на него хотел, какое право у него решать за нас?! Я сам буду выбирать, и мне на него плевать. Плевать.
– Это твоя боль сейчас говорит, сынок. Твоя боль. А есть еще другое. Любовь… Когда мы бросаемся с головой в это чувство, в нас уже есть силы пережить боль утраты: от смерти любимой или оттого, что любовь оказалась короче отношений. И в тебе есть эти силы, поверь старику. Что будет, если ты покончишь с собой? Что станет с памятью о ней? Она исчезнет бесследно вместе с тобой. Это то, чего ты действительно хочешь?