Петр Столыпин. Последний русский дворянин - стр. 8
Химию Петру преподавал сам великий Дмитрий Менделеев, который на одном из экзаменов затеял с любознательным учеником настоящий ученый диспут. Спохватившись, создатель периодической таблицы элементов смутился: «Боже мой, что же это я? Ну, довольно, пять, пять, великолепно».
Во время учебы в университете в жизни Петра Столыпина произошло весьма знаменательное и крайне редкое для тогдашнего студиозуса событие – он женился. Не исключено, что в тот момент он предпочел бы, чтобы этого брака, овеянного романтическим ореолом, не было бы вовсе.
Дело в том, что его жена – фрейлина императрицы Марии Федоровны Ольга Борисовна Нейдгардт, дочь обергофмейстера двора, действительного тайного советника Бориса Нейдгардта, праправнучка Суворова – долгое время была невестой его же старшего брата Михаила. Прапорщик 23-летний Михаил Столыпин, прошедший вместе с отцом через Русско-турецкую войну, находился на самом взлете своей карьеры. Благодаря связям отца-генерала, он был зачислен в элитный «петровский» лейб-гвардии Преображенский полк, завел полезные знакомства и амурные отношения при дворе. Перед ним открывались сногсшибательные перспективы. Однако не судьба. Ссора с 29-летним князем Иваном Шаховским, также участником Русско-турецкой войны, закончилась роковой дуэлью 7 сентября 1882 года…
Романтическая семейная легенда гласит, что умирающий Михаил сам вложил руку невесты в студенческую ладонь обожавшего его брата Петра, взяв обещание не оставлять фрейлину после его смерти и взять в жены.
Красиво, конечно, хотя и маловероятно. Михаил скончался от раны в день дуэли и вряд ли успел бы собрать вокруг своей постели всех родных и близких для высказывания последних пожеланий. К тому же одно дело – офицер лейб-гвардии и совсем другое – 20-летний студент. Вероятнее всего, Ольга Борисовна действительно была той самой «роковой женщиной», способной свести с ума любого, приблизившегося к ней на расстояние вытянутой руки. На фотографии 1880-х годов она выглядит настоящей статсдамой, внешне очень похожей на свою императрицу. От нее исходит мощный заряд неприступной красоты и «породистости», свойственный знающим себе цену женщинам.
Поэтому вряд ли надо было уговаривать Петра Столыпина «выполнить последнюю волю умирающего». Но, скорее всего, тому еще предстояло завоевать руку и сердце «невенчанной вдовы».
Однако троюродного брата бретера Лермонтова не надо было учить – похоронив Михаила на Никольском кладбище Александро-Невской лавры, он сам послал вызов князю Шаховскому. Тот, видимо, не сомневался, что вендетта неминуема, и вызов принял. Однако братья Столыпины были явно не снайперы – Шаховской и в этот раз не получил ни царапины. Зато и сам стрелял не в пример хуже – у студента оказалась прострелена правая рука, испортившая Столыпину-младшему почерк на всю жизнь.