Петр Машеров: падение вверх - стр. 18

. Истории с обрусевшими французами не такая уж и редкость. По пути отступления французской армии в ноябре 1812-го, в особенности там, где в узкое горлышко переправы через Березину стремились, но так и не смогли просочиться остатки некогда великой армии (ныне это север Минской, часть Витебской области), по сей день стоят целые деревни, где живут люди с «ненашими», не свойственными белорусам фамилиями вроде Картье, Дюпон или Фигаро.

Однако разыскать солдата из полумиллионной армии Наполеона – трудная задача. В то время полковые регистры и формулярные списки личного состава даже у французов велись в основном на офицеров или на младшие чины. Учет рядовых солдат имел место не всегда.

Как рассказали специалисты БГУ, к которым обратился за помощью журналист, для начала нужно определить, в каком воинском подразделении служил Машеро. Солдат или офицер наполеоновской армии мог остаться в уезде после кровопролитных боев под Витебском, во время марша в начале августа 1812 года частей Великой армии к Смоленску. Не исключено, что это мог быть солдат или офицер из состава 9-го армейского корпуса Великой армии маршала Виктора, который 15 (27) сентября прибыл из Ковно в Смоленск. Корпус был рассредоточен по Смоленской губернии, а 8 (20) октября направлен на помощь французским войскам, которые действовали на петербургском направлении. И наконец, этот воин мог состоять во 2-м и 6-м армейских корпусах Удино и Гувьон Сен-Сира, которые на протяжении нескольких месяцев 1812 года находились на территории Витебской губернии и вели бои против российского 1-го отдельного корпуса генерала Витгенштейна.

В любом случае для подтверждения версии о «французском следе» необходимы продолжительные научные поиски. Поэтому на вопрос, можно ли сегодня найти родственников Машеровых во Франции, специалисты отвечают скептически.

На их взгляд, шансы отыскать информацию именно о том солдате или офицере, который мог быть предком Машерова, крайне малы29. И с этим сложно не согласиться.

И еще. Цепочка, составленная журналистом «Комсомолки», противоречит родословной, которую приводит в биографической повести родная сестра Петра Машерова. Ольга утверждает, что ее дед, отец Мирона Машеро, носил имя Василий Борисович30. Однако, по версии «Комсомолки», Бориса среди детей Еремы нет. Так что версия эта выглядит малоправдоподобной. Тем более что во второй части статьи испытывает сомнения и сам автор. Нам же, мой внимательный читатель, остается их только усилить.

Думаю, версия журналиста «Комсомолки» – явный вымысел, погоня за сенсацией. В основе этой версии лежит рассказ старшей дочери Петра Машерова. Вероятнее всего, эту информацию она почерпнула из воспоминаний бывшего сотрудника ЦК КПБ Алеся Петрашкевича